Кодекс гражданского судопроизводства: обсуждаем проект с практиком

Недавно для общественного обсуждения был презентован проект Кодекса гражданского судопроизводства (КГС) – своего рода процессуальной «конституции» в сфере рассмотрения гражданских и экономических дел. О достоинствах и возможных «узких местах» проекта «Экономическая газета» побеседовала с адвокатом Минской областной коллегии адвокатов Тимуром СЫСУЕВЫМ, доцентом юрфака БГУ.

– Тимур Валерьевич, в свое время идея разработки единого процессуального кодекса одними юристами была поддержана, а у других вызвала настороженность. Чем были обусловлены опасения этой части юридического сообщества и не оказались ли они напрасными?

– Дело в том, что последние 30 лет у нас действовало два процессуальных кодекса – Хозяйственный (ХПК) и Гражданский (ГПК). У каждого из них есть свои преимущества и недостатки.

Достоинства ХПК состоят в том, что это более современный, модернизированный кодекс. В него активнее вносились изменения, инкорпорировались различные новации, не свойственные кодексам советских времен, например, правила, стимулирующие активность сторон в плане доказывания. Так, ст. 19 ХПК гласит, что участвующие в деле лица вправе знать об аргументах друг друга до начала судебного разбирательства, а ст. 100 обязывает стороны раскрыть доказательства до завершения подготовки дела к разбирательству.

Фокус на своевременном раскрытии доказательств и аргументов очень важен, поскольку позволяет пресечь попытки недобросовестной стороны затянуть процесс через предъявление новых доказательств в каждом последующем судебном заседании. И последние несколько лет экономические суды достаточно последовательно реализуют именно такой подход.

ХПК прогрессивнее и с точки зрения регулирования форм примирения сторон. В нем закреплена более совершенная, на мой взгляд, система проверки вынесенных судебных постановлений, которая включает апелляцию, кассацию и надзор.

С другой стороны, ГПК также обладает достоинствами. В нем полнее и детальнее прописаны, в частности, вопросы, касающиеся юридически заинтересованных лиц, доказывания и доказательств, требования к процессуальным документам и др.

Поскольку с самого начала все понимали, что за основу проекта будущего кодекса будет взят действующий ГПК, были опасения, что те более современные нормы, которые присутствуют в ХПК, могут быть утрачены или как-то размыты. Или же что разработчики пойдут по пути жесткого разграничения особенностей рассмотрения гражданских и экономических дел, что в известной степени нивелировало бы саму идею единого кодекса.

К счастью, по большому счету эти опасения не подтвердились. Насколько я могу судить, большинство наиболее прогрессивных положений ХПК в проекте КГС сохранено и распространено на все гражданское судопроизводство.

– Какие достоинства проекта КГС по отношению к ХПК вы бы выделили в первую очередь?

–Во-первых, в нем более удачная и продуманная, чем в ХПК, структура Общей части, детальнее прописаны ее институты.

Во-вторых, в проекте КГС исправлены недостатки нормотворческой техники, свойственные ХПК, в котором отсутствует нумерация частей и абзацев статей. В проекте структурные элементы норм пронумерованы, благодаря чему ориентироваться в тексте удобнее.

– Как бы вы оценили заложенные в проекте новации в сфере проверки судебных решений?

– В КГС инкорпорирована трехзвенная система пересмот­ра судебных постановлений (апелляция, кассация, надзор). Такая модель, несомненно, лучше отвечает потребностям правосудия. При этом в проекте предусмотрена возможность подачи апелляционной жалобы и на решения Верховного Суда, вынесенные им в качестве суда первой инстанции. Право на судебное обжалование не менее значимо, чем право на собственно судебную защиту. Поэтому перспективу обжалования любых решений ВС, принятых по первой инстанции, можно только приветствовать.

Кроме того, обращу внимание на планируемое образование единого Апелляционного экономического суда. Создание его давно назрело, т.к. функционирование первой и апелляционной инстанций в рамках одного суда снижает эффективность второй инстанции. Так что и это решение можно приветствовать.

В то же время есть в этой части проекта положения, которые вызывают определенную настороженность.

– Это связано с тем, каким образом предлагается урегулировать кассационное производство?

– Да. Причина в том, что заложенная в проекте КГС конструкция кассации мало чем отличается от действующей модели надзора.

В настоящее время согласно ХПК дело вносится на рассмотрение суда кассационной инстанции непосредственно по жалобе стороны или иного лица, чьи права нарушены вынесенным судебным постановлением. В проекте же предлагается добавить предварительный процессуальный «фильтр» в лице председателя суда кассационной инстанции – именно к нему будет попадать кассационная жалоба, он будет определять, есть ли основания для ее рассмотрения названным судом. Фактически это тот же алгоритм, который ныне действует в надзоре.

Причем перед разработчиками, видимо, стояла задача «вписать» кассационную инстанцию в систему пересмотра так, чтобы не пришлось менять кардинально систему судо­устройства. В итоге для кассации место нашлось только в судах второго звена – эти функции будут выполнять президиумы областных (Минского городского) и Апелляционного экономического судов. То есть если сегодня в экономических судах организационно не отделены первая и апелляционная инстанции, то в будущем это случится с апелляцией и кассацией.

На мой взгляд, предлагаемый подход заметно сужает возможности кассационного обжалования. Кассация рискует превратиться в некий квазинадзор на уровне судов второго звена. Как это скажется на качестве правосудия, сегодня трудно прогнозировать, тем более что речь пока о проекте.

С другой стороны, нельзя исключать, что Апелляционный экономический суд, став организационно самостоятельным, будет более жестко подходить к проверке судебных постановлений в апелляционном порядке. Это может снизить негативный эффект от ограничения возможностей кассации.

– Какие еще положения проекта, на ваш взгляд, могут вынудить участников экономических споров изменить ставшую привычной для них линию поведения?

– Я бы обратил внимание на нормы, регулирующие приказное производство. У меня вызвало некоторое сожаление то, что при моделировании этого института за основу взяли правила ГПК.

Дело в том, что согласно ХПК у должника есть возможность возра­зить против заявления взыскателя еще до вынесения судом определения о судебном приказе и тем самым воспрепятствовать его вынесению. А затем уже после вынесения определения должник дополнительно может потребовать его отмены.

В проекте КГС заложена модель, характерная для ГПК: взыскатель подает заявление, суд сразу выносит определение о судебном приказе; у должника есть 10 дней с момента получения его копии на то, чтобы направить в суд заявление об отмене определения; если в этот срок заявление об отмене не поступило, приказ можно предъявлять к исполнению. Между тем, когда речь идет о юридических лицах, особенно о крупных компаниях, часто требуется больше времени для подготовки обоснованных возражений: нужно изучить большой объем документов, подготовить контррасчеты и т.д. Учитывая, что сейчас существует автоматизированная информационная система исполнения денежных обязательств и можно взыскивать средства с банковских счетов в автоматическом режиме, возникает риск, что вырастет число случаев, когда должник подает заявление об отмене определения в пределах 10-тидневного срока, но пока оно обрабатывается в суде, приказ уже начинает исполняться и деньги взыскиваются.

Поэтому с точки зрения процессуальных гарантий модель приказного производства в ХПК представляется мне более удачной. Если же авторы проекта посчитали нецелесообразным распространить ее на все гражданские дела, возможно, стоило как-то дифференцировать порядок рассмотрения дел приказного производства с участием юридических лиц и граждан.

– В проекте КГС предусмотрено несколько принципиально новых институтов. Один из них – коллективное исковое заявление. Будет ли этот институт востребован в экономических спорах?

– Корни этого правового института лежат в англо-американском судебном процессе, где его именуют групповым или классовым иском. Такие иски позволяют защитить интересы широкого, заранее не определенного круга лиц, которые имеют тождественные права и оказались в одинаковой юридико-фактической ситуации. Традиционно они используются для защиты прав группы потребителей, лиц, потерпевших от нарушений экологического законодательства, и т.п.

Применительно к хозяйственному судопроизводству коллективный иск может быть востребован, например, в корпоративных спорах, когда группа акционеров или участников общества считает, что их права нарушаются решениями менеджмента или общего собрания. В проекте сделана оговорка, что этот институт может использоваться, если на момент возбуждения дела коллективный иск подписало или к нему присоединилось не менее 10 лиц.

– Хозяйственному процессу сегодня не известны ни упрощенное, ни заочное производство. Что даст введение этих видов производств?

– Упрощенное производство – это действительно принципиально новый институт для белорусского судопроизводства. Насколько могу судить, модель заимствована из российского арбитражного процесса.

Упрощенное производство отличается от приказного производства. В последнем случае предполагается, что должник не возражает против предъявленных требований, т.е. спор как таковой отсутствует. Упрощенное же производство применимо в случаях, когда спор имеется. Стороны будут представлять свои доводы, возражения, доказательства, но все эти материалы суд будет рассматривать без проведения судебного заседания и в сжатый срок (30 дней). Базовое условие – в порядке упрощенного производства могут рассматриваться только иски о взыскании денежных средств или об истребовании имущества при цене иска, не превышающей 1000 базовых величин (БВ), если ответчиком является юридическое лицо, и 300 БВ, если ответчиком выступает гражданин. Но по соглашению сторон в таком порядке может быть рассмотрено любое дело, что позволит сторонам сэкономить время и расходы.

Что касается заочного производства, то этот институт имплементирован в проект КГС из действующего ГПК. Этот вид производства дает возможность рассмотреть дело в отсутствие неявившегося ответчика. При этом у ответчика есть право требовать отмены заочного решения в упрощенном порядке – не через обжалование, а путем прямого обращения в суд, вынесший решение. Пока трудно спрогнозировать, насколько эта возможность будет востребована в экономических спорах. Но в целом справедливо говорить, что чем больше предусмотрено процессуальных инструментов для защиты нарушенных прав (при условии, что они четко регламентированы и дифференцированы), тем лучше для участников процесса.

– Какие еще новации проекта кодекса заслуживают внимания?

– Я для себя отметил то, что дополнительно ограничен круг лиц, которые могут быть представителями в Верховном Суде по делам, рассматриваемым им в качестве суда надзорной инстанции. Из ст. 92 проекта КГС следует, что представлять интересы участников процесса в этой инстанции смогут без каких-либо условий адвокаты, а иные указанные в этой статьей лица – при условии, что у них есть высшее юридическое образование или ученая степень по юридической специальности. На мой взгляд, это обоснованное ограничение, т.к. на данном этапе обжалования представительство должно быть максимально профессиональным.

К прогрессивным положениям проекта я бы отнес нормы ст. 110, устанавливающие, что уведомление о судебном разбирательстве, размещенное на интернет-портале судов общей юрисдикции РБ (court.gov.by), для юридических лиц является надлежащим извещением о времени и месте судебного заседания. Такая форма уведомления воспринята из российского арбитражного процесса, в рамках которого извещение происходит через портал arbitr.ru. Согласно проекту после получения первого судебного извещения, которое должно прийти по почте или иным предусмотренным законом способом, юридическое лицо (в т.ч. государственный орган) за дальнейшим движением дела, включая назначение очередных судебных заседаний, обязано следить самостоятельно на портале. При этом участник процесса не вправе будет ссылаться на то, что не получил повестку или не был извещен «традиционным» способом.

Полагаю, что сегодня, когда электронные технологии являются неотъемлемой частью гражданского оборота и любой хозяйственной деятельности, такой подход вполне оправдан в отношении юридических лиц. Подчеркну, что граждан и ИП эта новация не затрагивает. Безусловно, для того, чтобы эта норма беспрепятственно исполнялась, понадобится дальнейшая модернизация интернет-портала court.gov.by и существующих на нем сервисов.

Возвращаясь к вопросу о достоинствах проекта КГС, отмечу, что в нем систематизированы в одной главе все предусмотренные способы примирения сторон в гражданском процессе. При этом не только сохранена применяемая сейчас в экономических судах примирительная процедура (она и дальше будет доступна в этих судах первой и апелляционной инстанций по делам искового производства), но и вводится новый способ примирения – урегулирование спора путем переговоров сторон при содействии их адвокатов. Такой институт существует в других странах, у нас его продвигали отечественные специалисты в области примирения. В данном случае не будет назначаться примиритель или привлекаться медиатор, стороны сами, если они представлены адвокатами, будут пытаться договориться. Появление этой опции можно приветствовать, потому что любая возможность получить процессуально дополнительное время для переговоров, на период проведения которых производство по делу может быть приостановлено, пойдет на пользу с точки зрения оптимального разрешения спора.

Кроме того, обращу внимание на то, что подготовительное судебное заседание (в терминологии ХПК) становится необязательным. В проекте КГС его именуют предварительным (как ныне в ГПК) и указано, что в ходе подготовки дела к судебному разбирательству судья разрешает вопрос о необходимости проведения предварительного судебного заседания. Т.е. по смыслу этой нормы судья может сам решать, проводить ли ему такое заседание.

Причем хотя подготовка дела к судебному разбирательству и выделяется в качестве самостоятельной стадии, но отдельный срок для ее проведения не установлен – она должна быть вписана в общий двухмесячный срок рассмотрения дела. Это подход, заимствованный из ГПК.

Между тем, на мой взгляд, по сложным делам тщательная подготовка к делу требует достаточно продолжительного времени. В настоящее время по ХПК в экономических судах отводится 15 дней на подготовку и 2 месяца на судебное разбирательство. И даже этих сроков не всегда достаточно. Случается, ответчик узнает о том, что спор передан на рассмотрение суда, только получив копию искового заявления. Ему будет не так-то просто подготовить позицию, собрать доказательства.

В то же время, поскольку в последние годы прослеживался тренд на сокращение сроков рассмотрения судебных дел, не уверен, что можно рассчитывать на какую-то корректировку этих норм в процессе доработки проекта.