Защитные механизмы для бизнеса появились в Гражданском кодексе

На днях опубликованы масштабные изменения в гражданское законодательство. Многие из нескольких сотен новаций весьма значимы. Какие последствия для бизнеса будет иметь комплексная корректировка Гражданского кодекса?

В Гражданском кодексе (ГК) появится ряд инструментов, которые сможет использовать бизнес.

«ЭГ» попросила директора юридической компании «Экономические споры» Сергея Белявского рассказать о ключевых правовых новациях, которые в наибольшей степени коснутся субъектов хозяйствования.

– Изменения в ГК предусматривают включение норм английского права, например, о конвертируемом займе. Как вы оцениваете влияние правовых новаций на бизнес?

– Действительно, в измененной редакции Гражданского кодекса, которая вступит в силу через год, много важных корректировок. Однако это не означает, что все новации совершенно не использовались ранее. В ГК и в былые времена, и сейчас существует норма о том, что стороны свободны в заключении любых условий сделок, прямо не запрещенных законодательством.

Например, конвертируемый заем (предоставляющий кредитору возможности инвестировать в бизнес с правом либо получить долю, либо требовать обратно деньги) фактически использовался компаниями и до настоящего времени. Причем не только резидентами Парка высоких технологий, которым это было разрешено делать официально (по Декрету от 21.12.2017 № 8 «О развитии цифровой экономики»).

Однако поскольку в Гражданском кодексе ничего об этом сказано не было, далеко не всегда кредиторы применяли инструмент конвертируемого займа, хотя запрета работать с этим механизмом в законодательстве не было.

Сейчас, когда соответствующая норма включена в ГК, субъекты хозяйствования будут однозначно понимать, что конвертируемыми займами можно пользоваться всем представителям бизнеса, а не только резидентам ПВТ.

В этом я вижу очень важное значение принятия фактически новой редакции документа: теперь в ГК прямо прописаны инструменты, которые бизнес совершенно точно вправе использовать, и это увеличит количество соответствующих сделок. Сказанное касается в т.ч. популярных у юристов опционов.

– Какова, на ваш взгляд, цель введения в ГК нового защитного механизма – возможности заключать сделки с использованием счетов эскроу?

– Счета эскроу – механизм, который по своей сути очень близок к аккредитивам. Открытие таких специальных счетов позволяет заказчику рассчитаться с подрядчиком только после того, как последний выполнит свои обязательства, в частности зарегистрирует объект строительства.

Этот инструмент пришел к нам из РФ, где в 2000-е гг. наблюдались массовые банкротства застройщиков на рынке недвижимости и, чтобы защитить дольщиков от недобросовестных застройщиков и подрядчиков, были внедрены счета эскроу. Очевидно, что в Беларуси этот инструмент появился, как и в России, для того, чтобы защитить физических и юридических лиц от недобросовестных контрагентов.

– Могут ли в Беларуси начать развиваться новые направления бизнеса благодаря изменениям, внесенным в ГК?

– Допускаю это. Например, стоит обратить внимание на новации, которые касаются факторинга. В новой редакции главы 43 ГК он получает развернутое регулирование. Вполне вероятно, что это первый шаг законодателя разрешить торговлю просроченной задолженностью не только небанковским финансовым организациям, но и всем коммерческим организациям. Дарение по-прежнему допускается в случаях, предусмотренных законодательными актами.

Сейчас существует очень большой запрос у бизнеса на продажу (с дисконтом) задолженности, которую сложно вернуть. Из-за законодательных ограничений, в т.ч. действующего запрета на дарение в отношениях между коммерческими организациями, рынок по продаже проблемных долгов особо не развивается.

Продажу задолженности с дисконтом законодатель и судебная практика трактовали как дар, соответственно, поскольку дарение запрещено, то продать проблемный долг субъекту хозяйствования затруднительно.

При появлении соответствующих правовых возможностей для продажи бизнесом проблемных долгов (с дисконтом) это направление деятельности точно будет развиваться. А пока покупать такую задолженность может лишь небольшой перечень небанковских финансовых организаций, которые указали у себя это видом деятельности. Другие субъекты хозяйствования по-прежнему не могут продавать и покупать долги друг у друга. А спрос на это есть.

– Кодекс дополнен статьей «Заверения в обстоятельствах», которая предусматривает возмещение материальных потерь в случае предоставления недостоверной информации (заверений) на этапе подготовки договора. Как вы относитесь к данной новации?

– Она нужна. Ведь когда компании заключают договоры, они исходят из того, что у обеих сторон существует возможность исполнить взятые на себя обязательства.

Однако в некоторых случаях организации скрывают существенные моменты, влияющие на перспективу исполнения договора, и узнать об этих обстоятельствах из открытых источников бывает невозможно.

Например, юрлицо берет новый кредит, но при этом скрывает тот факт, что у него уже имеется просроченная задолженность перед другими кредиторами. Либо другой, весьма актуальный сегодня случай: в связи с санкциями возможности ряда компаний вести бизнес ограничены, однако на бумаге, с целью заключения новой сделки и получения денег, они могут скрывать истинное положение дел.

Возникает вопрос, как защитить добросовестных контрагентов, которым на этапе заключения договора не была предоставлена полная и достоверная информация о другой стороне по сделке. Вероятно, именно поэтому из английского права в измененную редакцию ГК перенесена статья «Заверения в обстоятельствах».

Она предусматривает ответственность за предоставление при заключении договора недостоверной информации (заверений). В случае выявления таких фактов у другой стороны, которая заключила договор, появятся основания получить возмещение (например, в форме убытков, штрафа, неустойки, компенсации и т.п.).

Полагаю, этой нормой, чтобы застраховать себя от сюрпризов в процессе исполнения договоров, будут пользоваться предприятия совершенно разных отраслей экономики.

– Еще один защитный механизм для бизнеса, который появился в ГК, касается проблем, связанных с реорганизациями компаний. Насколько он может быть востребован?

– На самом деле он уже востребован судами, потому что проблема существует и ее необходимо решать. Соответственно, правоприменительная практика уже направлена на усиление ответственности винов­ных в случае недобросовестной реорганизации.

О чем речь? Учитывая кейсы ухода юрлиц от ответственности, кредиторы в ряде случаев сталкиваются с проблемой возврата вложенных средств.

В результате недобросовестной реорганизации нередко наблюдается, образно говоря, следующее. Одной компании достаются «вершки», а другой – «корешки». А страдают из-за этого кредиторы, которые не могут забрать свои деньги у предприятия-должника. Причина – лучшие активы были выведены в другое юрлицо в результате реорганизации, а необеспеченные долги остались у нашего правопреемника.

Изменения в ГК направлены на защиту интересов кредиторов в случаях, когда они столкнутся с недобросовестной реорганизацией. Новации предусматривают, что в вышеописанной ситуации реорганизованная компания и юрлица, созданные в результате реорганизации, понесут солидарную ответственность по обязательствам перед кредиторами.

Кроме того, закрепляется сформировавшаяся судебная практика солидарного взыскания долга с правопреемников в случае непогашения задолженности при требовании о ее досрочном погашении по причине реорганизации.

– Анализируя все изменения в ГК, выделите самое важное для бизнеса...

– Конечно же, это нормы, реализующие принципы добросовестности сторон и стабильности гражданского законодательства. В частности, Кодекс фиксирует сложившуюся практику оценки действий и волеизъявлений сторон, в т.ч. при получении юридических сообщений, отказе от договора и оспаривании его, заверениях.

Кроме того, законодатель фиксирует обязанность предупреждать о необходимости изменения договоров в случае изменения законодательства, дает жизнь безотзывным доверенностям. Это фундаментальные принципы, направленные на поощрение добросовестности в деловом обороте, соблюдения деловой этики, стабильности. Того, с чего начинаются все бизнес-отношения, – порядочности и твердости слова.