Риск, ответственность и деловая цель. — Как теперь называется «лжепредпринимательство»

Минский столичный союз предпринимателей и работодателей (МССПиР) предлагает государству совместно с бизнес-сообществом и ключевыми экспертами страны подготовить нормативно-правовой акт для разработки максимально простой и однозначной методики, которая позволит определить основную цель хозяйственной операции и факт получения необоснованной налоговой выгоды.

Именно словосочетание «отсутствие деловой цели» занимает место термина «лжепредпринимательство» в новых реалиях. Речь об Указе № 488, отмена которого неоднократно анонсировалась. Но радоваться бизнесу, как выясняется, еще рано.

Как рассказал вице-председатель МССПиР, член Общественно-консультативного совета МНС Андрей КАРПУНИН, более правильным будет считать происходящее сейчас не отменой, а «реинкарнацией» Указа. И попутно объяснил, чем это чревато для бизнеса.

Пресловутый Указ № 488 еще не отменен, а нормы Налогового кодекса, в который многие положения этого Указа перетекли, уже действуют.

В новых условиях под особый контроль попадут:

– экспорт-импорт товаров через зарубежные дочерние фирмы;

– привлечение процентных займов от связанных с директором и акционерами компаний;

– замена штатного директора на ИП-управляющего;

– дробление или слияние компаний;

– использование посреднических структур;

– продажа основных средств и других крупных активов лицам, связанным с руководством и акционерами предприятия (вопросы могут вызвать цены, по которым проводятся такие сделки), и многое другое.

Усугубляет ситуацию «реинкарнация» Указа № 488 еще и своей обратной силой: нормы Налогового кодекса (НК) распространяют свое действие на все проводимые и назначенные после 1 января 2019 г. проверки.

В соответствии с п. 4 ст. 33 НК в новой редакции налоговая база и сумма налога к уплате (возврату) по результатам проверки подлежат корректировке при наличии хотя бы одного из трех следующих оснований:

– установление искажения сведений о фактах совершения хозяйственных операций, об объектах налогообложения, подлежащих отражению плательщиком в бухгалтерском или налоговом учете либо налоговой отчетности плательщика;

– основной целью совершения хозяйственной операции является неуплата (неполная уплата) или зачет (возврат) суммы налога;

– отсутствие реальности совершения хозяйственной операции (включая случаи, когда фактически не поступил товар, не выполнены работы, не оказаны услуги, не переданы имущественные права).

Наличие хотя бы одного из трех перечисленных оснований будет устанавливаться исходя из доказательств, собранных ведомством, проводившим проверку, или представленных правоохранительными органами.

Первый и третий пункты плавно и без изменений перетекли в НК из Указа № 488. Хорошо, хоть реестра лжепредпринимательских структур в прежнем виде новое законодательство не предусматривает. Соответственно, отсутствует и процедура направления писем с требованиями о доплате налогов из-за сотрудничества с теми, кто ранее попал в такой реестр.

В п. 1.13 ст. 21 «Права плательщиков» новой редакции НК предусмотрено, что в целях проверки благонадежности деловой репутации можно воспользоваться правом использовать информацию, не составляющую налоговую тайну и содержащуюся в государственных информационных ресурсах (системах), предоставляемую посредством единого портала электронных услуг общегосударственной автоматизированной системы.

Практически дословно в п. 1.16 ст. 22 нового НК «Обязанности плательщика» перекочевала из п. 1.9 Указа № 488 обязанность плательщиков обеспечивать проверку первичных учетных документов на предмет их соответствия требованиям законодательства, а в случае их оформления от имени белорусской организации или белорусского ИП – также на предмет принадлежности отправителю товара и действительности бланка такого документа, информация о котором размещается в электронном банке данных бланков документов и документов с определенной степенью защиты и печатной продукции.

Впервые в национальном законодательстве появилось положение об основной цели совершения хозяйственной операции. В мировой практике понятия деловой цели и необоснованной налоговой выгоды применяются достаточно давно. Они используются, когда основной целью хозяйственной операции являются уменьшение налогооблагаемой базы или неуплата налогов. Речь идет об искусственном «дроблении» крупных бизнесов на более мелкие ради применения упрощенной системы налогообложения и других преимуществ, создания специальных компаний в юрисдикциях с низкими ставками налогов и т.д.

При этом многочисленные свидетельства деятельности контролирующих органов в стране наглядно показывают, что оценки основной цели хозяйственной операции у предприятий и у проверяющих диаметрально отличаются. Как говорят юристы, теоретически можно оспорить деловую цель практически любого действия, если видеть в нем стремление получить исключительно налоговую выгоду.

По мнению Андрея Карпунина, самыми сложными для бизнеса станут ближайшие полгода, в течение которого будут действовать различные по своей сути и последствиям нормативные акты. И только после вступления в силу 9.07.2019 изменений и дополнений в Уголовный кодекс и КоАП (Закон № 171-3 от 09.01.2019 «О внесении изменений и дополнений в некоторые кодексы РБ»), ситуация по ряду вопросов обещает несколько смягчиться.

К примеру, повысятся пороги крупного и особо крупного ущерба по экономическим преступлениям; за незаконную предпринимательскую деятельность будут привлекать только в случае ведения деятельности без лицензии (если таковая требуется); вместо общей конфискации будет действовать специальная, которая предполагает изьятие только доходов от преступной деятельности, а не всего имущества.

Авторы публикации:

Владимир ОРЕХОВ