ЗАЧЕМ ЧИНОВНИКУ ПРИВАТИЗАЦИЯ?

Когда-то, на заре 90-х, председатель Госимущества БССР Валерий Матюшевский с гордостью информировал соотечественников: "Ни в одной союзной республике нет такой масштабной программы приватизации, как в Беларуси. Даже в Польше за 2 года сумели приватизировать лишь 400 объектов. Мы планируем больше, и наш подход в сравнении с польским весьма радикальный". Тогда по примеру соседей правительство заявило о недопустимости госмонополии и поставило задачу - довести долю частного сектора в экономике до 75%.

Спустя несколько лет в архив парламента попал и вот такой текст: "Мы допустили страшное- ползучий характер приватизации. Нам надо успокоиться и приватизировать так, чтоб народ через какой-то промежуток времени не экспроприировал нас или тех, кто сегодня что-то получит в собственность... Нам придется пересмотреть то, что уже сделано в плане приватизации госсобственности... в этом плане должен быстрее идти процесс появления частника именно за свой счет, за счет кредитов, но не за счет того, что уже сделано не одним человеком, а обществом в целом" - фрагмент выступления депутата Александра Лукашенко.

Отталкиваясь от этих полярных точек зрения, мы попытались построить траекторию целей государственной политики в области приватизации, понять, соответствуют ли они первоначально выбранным целям и задачам? В этом нам сегодня помогает компетентный собеседник, известный экономист Леонид ЗЛОТНИКОВ.

Глас народа

- Леонид Константинович, верно ли, что решение о массовой приватизации в начале 90-х годов было вынужденным ответом на кризис в экономике?

- Кризис в экономике начался задолго до 90-х годов, еще до распада СССР. А реальная приватизация - уже в 80-х. Массовая перекачка госресурсов в карманы частных лиц началась с разрешения создавать центры НТТМ (1987гг.) и кооперативы (с 1988г.). Большинство кооперативов были созданы при госпредприятиях и послужили инструментом для выкачивания финансовых ресурсов номенклатурой и директоратом.

Еще в рамках СССР была создана юридическая база для той приватизации, которая впоследствии стала самой массовой в нашей стране, я имею в виду законы об аренде (1988г.) и собственности в СССР (1990г.). Последний предоставил право на выкуп трудовым коллективом госпредприятия и превращение его в коллективное (народное). В конце 1990 - начале 1991 гг. подобные законы были приняты и у нас. В Беларуси уже к середине 1991 г. было 37 народных предприятий. Среди них - Брестский завод бытовой химии, "Неман" (Гродно), Минский часовой завод, ПО "Милавица", "Бобруйскдрев", "Бобруйскмебель", "Гомельлифт". На начало 1992г. в Госкомимуществе скопилось 49 заявок на аренду с последующим выкупом предприятий их коллективами или на выкуп уже арендных предприятий.

Если не считать "малую приватизацию", то многие средние предприятия в легкой промышленности, строительстве и строительной индустрии и ряд других получили "вольную" еще до белорусского закона о приватизации (1993г.) и других нормативных актов, открывших наконец путь массовой белорусской приватизации.

Решение о массовой приватизации, с опозданием подкрепленное законодательно, было принято Верховным Советом в Программе перехода Белорусской ССР к рыночной экономике (октябрь 1990 г.). Документ предусматривал формирование рыночной системы к концу 1991 г. с приватизацией в первый год 30% предприятий промышленности и 60% организаций строительства. Но программа не была реализована.

Верховный Совет не смог договориться, как справедливо поделить собственность. А значительная часть номенклатуры поначалу хотела сохранить в Беларуси социалистическую модель, в которой она продолжала бы сохранять в своих руках и собственность, и власть. Она не видела причин кризиса в общественной собственности. "Экономика у нас хорошая, - говорил Н. Дементей, выступая на ВС, - но все усилия народа по увеличению объемов производства могут быть сведены на нет решениями так называемого центра".

Но номенклатура была шокирована "бархатной революцией" в соседних странах, и у нее не хватило духа противостоять мифу рыночной экономики, овладевшему умами масс. Поэтому принятие названой программы перехода к рынку тогда было лишь маневром для выигрыша времени.

И она вскоре была отброшена: "Когда экономика трещит по швам, рвутся связи, не работает рубль, - утверждал М. Мясникович, - тогда все в руки должно взять правительство : все регулировать, всем управлять". А решение о приватизации не было осознанным выбором белорусской элиты, оно было навязано ей окружающим миром. Это одна из причин, почему в 1991-1994гг. приватизация не стала массовой.

- Почему не достигнуты стратегические цели приватизации?

- Приватизация - задача, скорее, политическая, чем экономическая. Часто важнее стратегической цели сама возможность ее проведения. А отклонения от главной цели корректируются перераспределением собственности. Поэтому не столь важно "изначально" ставить задачу формирования слоя эффективных собственников, важнее создать отлаженный вторичный рынок ценных бумаг, эффективную систему банкротства, контроля государства за своей долей имущества и т. д., чего у нас так и не было создано.

Выбор народа в 1994 г. означал отказ от рыночной модели развития и переход к "белорусской модели", соответствующей представлениям масс об экономическом развитии.

В народном сознании сильны традиционалистские ценности коллективизма и эгалитаризма. И они нашли отражение как в законодательстве, так и в правоприменительной практике. Например, в Гражданском кодексе записано: "Направление и координация государственной и частной экономической деятельности обеспечивается государством: осуществление гражданских прав не должно противоречить общественной пользе:." (ст. 2).

А если сторонники рыночной экономики (ценообразование без вмешательства государства и т.д.) в меньшинстве, а большинство не возражает, чтобы частная деятельность координировалась государством во имя общественной пользы, то кому, спрашивается, нужны "стратегические цели приватизации" вообще?

В общем, не ошибки в выборе целей реформаторами (их не было все эти годы в белорусском руководстве), а выбор народа остановил приватизацию.

Блеск и нищета российской модели

- В России на этапе массовой приватизации "практика победила идеологию". У нас наоборот... Мы выиграли? Государство сегодня - наиболее эффективный собственник?

- Не совсем так. Там взял верх не прагматизм, а всесильная бюрократия. Она растаскивала госсобственность до формальной приватизации. "Мы недопустимо долго обсуждали вопрос, необходима ли частная собственность, - говорил Б.Н.Ельцин в своей реформаторской речи 28 октября 1991 г. - Тем временем партийно-государственная элита активно занималась личной приватизацией. Их размах, предприимчивость и лицемерие поразительны. Приватизация в России идет уже длительное время, но неупорядоченно, спонтанно, часто на криминальной основе. Сегодня необходимо перехватить инициативу, и мы намерены это сделать".

Российские реформаторы перехватили инициативу ненадолго. Вскоре снова начали выделять льготные кредиты и субсидии различным секторам экономики. Бюрократия раздала сотни ведущих предприятий под неисполненные инвестиционные обязательства, провела грабительские залоговые аукционы. Имущество приобретала либо сама бюрократия, либо близкие к ней люди. Лишь единицы из других групп общества стали крупными собственниками (Б.Березовский, к примеру). Массовая приватизация большинства предприятий произошла по выгодной для директората "второй" модели (трудовым коллективам).

В России сформировались два капитализма: один - олигархически-бюрократический, другой - нормальный, творческий. Среди них - и те, кто "прихватил" неконкурентоспособные предприятия обрабатывающей промышленности, в том числе предприятия ВПК, бывшие колхозы и совхозы. Среди них - и те чиновники, которые управляют лакомыми секторами госсобственности. Они умеют превратить казенного воробья в дойную корову (как и в любой другой стране бывшего социализма). Например, бывший руководитель "Газпрома" Р.Вяхирев получал зарплату в 3 млн. USD. И это далеко не все. Есть премии и дивиденды, есть частные "дочки", где сидят родственники госуправленцев и куда сливается часть доходов, и т.д. Чиновникам не нужна частная собственность - в азиатской модели общественного устройства власть и означает собственность.

Другой капитализм формируется за счет собственных ресурсов предпринимателей и иностранных инвестиций. И чтобы сделать себя и страну богаче, они вынуждены откупаться от бюрократии взятками (общая сумма взяток в России в 2004 г. была огромной - около 300 млрд. USD). Именно этот капитализм повышает конкурентоспособность российских товаров и постепенно хоронит нашу промышленность.

В Беларуси приватизация по бюрократическому варианту только начиналась и была приостановлена. И у нас есть относительно крупные собственники, в основном объектов, которые не приватизированы, а построены заново. Но здесь тоже не все прозрачно. Можно утверждать, что, действительно, в Беларуси номенклатурная приватизация не состоялась. Вообще, в госсобственности остается около 75% имущества, тогда как в России - 30%.

Наш главный плюс - это минус

- Выиграла ли Беларусь, сохранив госсобственность?

- Ответ очевиден. По цене и качеству российские товары все больше превосходят белорусские. Поэтому отечественная продукция постепенно вытесняется с российского рынка не только китайскими, но и российскими производителями (например, стройматериалы, мебель и др.). Более строго, на конкурентоспособность белорусских товаров влияет не только низкая доля частного сектора по сравнению с Россией (65-70% в ВВП), но и степень либерализации экономики, которая у нас также ниже.

Если же сравнивать Беларусь не со странами СНГ, где индекс либерализации и доходы населения везде низки, а со странами ЦВЕ или Прибалтики, где доля частного сектора примерно такая же, как в России, но экономической свободы больше, то разрыв очевиден и не в нашу пользу. Лет десять тому назад в белорусских государственных СМИ шумели: смотрите, в Литве будет голод - они колхозы и совхозы распускают, землю в частную собственность отдают. А теперь пропаганда скромно умалчивает, что почти половину импортируемой пшеницы везем из Литвы.

Опыт приватизации в России и других странах показывает: что не будет приватизировано, то будет разворовано или использовано в личных интересах номенклатуры. Если к этому добавить и белорусский опыт, то (почти по народной поговорке) что не будет разворовано, то сгниет. Какому инвестору сейчас нужны изношенное оборудование и инфраструктура подавляющего числа белорусских предприятий, кому нужны управленцы госпредприятий, на эпоху отставшие даже от российских по методам ведения бизнеса, рабочие, теряющие квалификацию и дисциплину по причине низких заработков и неполной занятости, не видевшие современного оборудования?

Стоит вспомнить и отдельное производство, на примере которого власти пытались доказать, что и госпредприятие может работать не хуже частного. Это ПО "Горизонт". Где-то в середине 90-х В.Долголеву, тогдашнему вице-премьеру, было поручено вывести предприятие из кризиса. Затем предприятие (вместе с "Витязем") было включено в программу "Союзный телевизор" с подпиткой из союзного бюджета. Для поддержки "Горизонта" и "Витязя" в 2004 г. было предоставлена субсидия в размере 40 млн. USD. Теперь запускается новая программа. Кроме того, предприятие пытаются укрепить за счет производства бытовой техники. Без разных форм господдержки, без высоких импортных пошлин "Горизонт" давно бы обанкротился.

Бесплатный сыр...

- Почему Минэкономики не оперирует принципом адекватной возмездности при отчуждении государственного имущества с учетом независимой оценки его стоимости?

- Когда в процессе приватизации по соображениям внеэкономического плана решено, что трудовой коллектив получит, скажем, 20% доли по льготной цене, а цена рассчитывается по балансовой стоимости, то это нормально. Так делается во многих странах. Во всех остальных случаях продажа акций по номиналу должна рассматриваться либо как жульничество, либо как признак коррупции.

Ряд объектов сегодня департамент по управлению госимуществом Минэкономики продает на конкурсных торгах. И если торги проводятся честно, то это лучше, чем пользоваться любыми оценками риэлтеров. А вот продажа акций приватизируемых предприятий за чеки "Имущество" по балансовой стоимости (а как иначе продать через сберкассы?) - это надувательство населения. Во-первых, открыто проводится политика приватизации лишь "лежачих" предприятий. Это значит, что рыночная цена их акций близка к нулю (т.е. их собственники никогда не получат доход из прибыли, а может, и части ликвидационной стоимости, если долги больше, чем ликвидационная стоимость). Если же случится, что в сберкассы попадут акции эффективных предприятий, рыночная цена которых выше номинала, то в очереди "к прилавку" окажутся первыми лишь информированные покупатели, а наиболее "жирные куски" до него просто не дойдут.

Около половины чеков сейчас остается на руках у населения. И с целью укрепления доверия людей к власти следует чековую приватизацию довести до конца. Но сделать это честно. Для этого следует выставить на продажу часть акций жизнеспособных предприятий за чеки на чековых аукционах (оставив значимые доли акций для продажи стратегическим инвесторам за деньги). В этом случае чеки будут выступать просто как деньги. Естественно, что для нормального рыночного оборота акций (в т.ч. и за чеки) следует восстановить те институты рынка ценных бумаг, которые уже существовали в Беларуси, но потом были уничтожены (СИФы, например). Здесь, кстати, независимые оценщики тоже не нужны.

- Согласитесь ли вы с тем, что главный недостаток правового обеспечения последствий приватизации - это отсутствие достаточных возможностей защиты в судебном порядке прав частных собственников, миноритарных акционеров?

- Да. Но это не недостаток судебной системы, а отличительная черта азиатской модели общественного развития в целом. Здесь отношения власти доминируют над отношениями собственности.

Чтобы не создалось впечатление, что я описываю азиатскую модель, копируя с белорусской, приведу пространную цитату из книги Л.Васильева "Частная собственность на Востоке" (М. 1998г.): "Здесь частные собственники (а они подчас бывали много более богатыми, чем в Греции и Риме) верно служили власти и были готовы довольствоваться тем приниженным статусом, который имели. Они не знали и не желали знать, что такое Свобода, Право, Гарантии собственности или неприкосновенности личности и т.п. Они хотели одного - существовать и процветать под надежным прикрытием сильной власти, любое требование со стороны которой было законом. А власть со своей стороны была заинтересована в существовании частных собственников - но именно таких, какими они были. Заинтересована потому, что рыночно-частнособственнические отношения выполняли под присмотром власти те жизненно важные функции, без которых развитое общество и сильное государство просто не могли бы существовать".