ПОЛОНЕЗ БАЛЬЦЕРОВИЧА©

Польша в современной Европе давно сменила имидж «бедного родственника» на репутацию страны с успешной экономикой. Ставки по польским гособлигациям сегодня ниже, чем у многих стран еврозоны, а темпы роста — значительно выше. Между тем реформы у нашей западной соседки начались задолго до легендарного плана Лешека Бальцеровича. Первые шаги были сделаны еще в конце 1970-х — начале 1980-х годов при «глубоком социализме».

Польша в современной Европе давно сменила имидж «бедного родственника» на репутацию страны с успешной экономикой. Ставки по польским гособлигациям сегодня ниже, чем у многих стран еврозоны, а темпы роста — значительно выше. Между тем реформы у нашей западной соседки начались задолго до легендарного плана Лешека Бальцеровича. Первые шаги были сделаны еще в конце 1970-х — начале 1980-х годов при «глубоком социализме».

В начале 1970-х после мощной волны забастовок секретарь Польской Объединенной Рабочей Партии Эдвард Герек решил привлечь внешние кредиты для реализации амбициозной программы повышения уровня жизни. Ситуация в мире благоприятствовала: повышение цен на нефть создало в арабских странах невиданный ранее избыток средств, которые они разместили в европейских и американских банках. «Переварить» эти объемы охваченный нефтяным кризисом Запад был не в силах, а поэтому охотно кредитовал страны Латинской Америки, Африки и отдельные страны социалистического блока.

За 10 лет внешний долг Польши вырос с 6,4 млрд. USD до более чем 57 млрд. в 1980 г. Заимствования иллюзорно улучшили социальную ситуацию в Польше, но прежде всего возросло потребление импорта. Однако для оплаты по счетам пришлось затянуть пояса, что привело к новой волне массовых забастовок. Усилилась популярность оппозиции, в Гданьске был воссоздан независимый профсоюз «Солидарность», в котором уже через месяц после официальной регистрации числилось 6 млн. человек, в т.ч. немало членов компартии.

Несмотря на старания властей, ситуация в экономике становилась катастрофической. Было введено самофинансирование предприятий, ослаблены позиции Госплана. Одновременно пришлось существенно повысить цены, ввести карточки на некоторые товары. Именно в 80-е годы для широких масс поляков стала очевидной невозможность дальнейшего существования социализма.

В 1985–1988 гг. кабинет Збигнева Месснера (ректора Экономической Академии в Катовице) принял ряд прорыночных законов. Год спустя правительство Мечислава Раковского (много лет редактировавшего один из самых либеральных еженедельников «Политика») приняло закон «О свободе предпринимательской деятельности». Расширилось применение свободных цен, ликвидированы некоторые различия в условиях хозяйствования для частных и государственных предприятий. Однако это не принесло польской экономике заметного оздоровления, хотя децентрализация и самостоятельность предприятий облегчили дальнейшие реформы. Высокий бюджетный дефицит (10–12%), гиперинфляция, достигшая в 1989 г. 340%, растущее недовольство населения — вот картина польской экономики того времени.

В этих условиях партийное руководство вынуждено было пойти навстречу требованиям общества. В 1988–1989 гг. прошли заседания польского «Круглого стола» представителей власти и оппозиции. Главным его достижением стало согласие властей провести частично свободные выборы в Сейм, в результате которых все «свободные» мандаты получили представители оппозиции.

Но так как большинство депутатских кресел по соглашению «Круглого стола» все равно оставалось за коммунистами и их союзниками, президентом (избиравшимся в парламенте) стал коммунистический лидер Войцех Ярузельский. Именно он подписал «План Бальцеровича» и напутствовал его крылатой фразой: «Лучше несовершенные изменения вовремя, чем идеальные с опозданием».

Еще одной уступкой стало назначение премьер-министра от оппозиции — Тадеуша Мазовецкого. Практически сразу правительство и парламент приступили к проведению реформ.

Шоковая терапия

В конце 1989 г. Сейм абсолютным большинством голосов принял план рыночных реформ, получивший имя его автора — профессора Варшавской школы экономики, министра финансов в правительстве Мазовецкого Лешека Бальцеровича. Он с группой молодых ученых разработал концепцию перехода от социализма к рынку еще в середине 80-х. В ней отразились популярные тогда либеральные воззрения, сформулированные в постулатах «Вашингтонского консенсуса» — набора рекомендаций для борьбы с кризисом в Латинской Америке.

В основе плана Бальцеровича лежали две задачи: макроэкономическая стабилизация и системные изменения в экономике. Стабилизация и либерализация должны были быть произведены быстро, буквально в считанные дни, что и дало этим мерам прозвище «шоковой терапии».

Л.Бальцерович много раз подчеркивал, что «шоковая терапия» начала 1990-х проходила в короткий, но удачный отрезок времени, когда польское общество находилось в состоянии эйфории, вызванной долгожданным обретением демократии, и было готово выдержать болезненные, но необходимые реформы.

Трансформация в капитализм

Социалистическая экономика оставила полякам в наследство полностью разрегулированные финансы и огромную инфляцию. Быстро обуздать ее позволили либерализация цен, ограничение бюджетного дефицита, запрет эмиссионного кредитования экономики и выравнивание условий хозяйствования для государственных и частных предприятий. Чтобы умерить инфляционные ожидания среди населения, госпредприятия облагались высоким налогом за повышение зарплат, ставка рефинансирования сдерживалась на уровне выше инфляции, а курс доллара был зафиксирован. Для стабилизации национальной валюты Польша получила в 1990 г. международный кредит в размере 1 млрд. USD. Все эти меры привели к макроэкономической стабилизации.

Либерализация, объявленная в начале 1990 г., включала отпуск цен и открытие границ. Первое помогло в борьбе с инфляцией (вначале цены сильно возросли, но зато исчез дефицит товаров, который в социалистической экономике означал скрытый рост цен). Открытие границ же, согласно плану, должно было не позволить госмонополистам устанавливать неоправданно высокие цены.

Ключевое место в плане Бальцеровича занимала приватизация — как основное «лекарство» от неэффективности государственных компаний. Эта мера была очень болезненной: сильно выросла безработица, что тут же сказалось на популярности реформаторов. Однако приватизация позволила многим польским предприятиям остаться на рынке, пережить смену владельцев, найти ресурсы и стимулы для реструктуризации и модернизации. Оздоровление приватизированных предприятий принесло пользу и государственному бюджету: не только в виде доходов от их продажи, но еще благодаря увеличению налоговых поступлений. Кроме того, госпредприятия избавились от неэффективно используемых активов, высвободив дополнительные ресурсы, которые в дальнейшем нашли более рациональных владельцев.

Негативным моментом польской приватизации стали факты злоупотребления старыми коммунистическими элитами своим положением, когда госкомпании приобретались ими с помощью махинаций, а также публичные скандалы. Хотя с тех пор многое изменилось, репутация страны с достаточно высокой коррупцией у Польши осталась.

Не ждите благодарности

Реализация плана Бальцеровича оздоровила польскую экономику, и уже в 1992 г. был отмечен ее рост. Однако безработица (которая, кстати, и сегодня превышает 13%) и социальное расслоение породили недобрую память о «шоковой терапии». Тем не менее правительства, пришедшие на смену команде Бальцеровича, не изменяли основного курса страны на либеральные реформы, хотя и стремились смягчить негативный социальный эффект первого этапа трансформации.

Этот курс вкупе с относительно консервативной монетарной и фискальной политикой позволили Польше комфортно пережить мировой финансовый кризис 2008–2010 гг., сохранив рост своей экономики. Отчасти в этом помогло относительно слабое развитие в стране тех финансовых институтов, которые понесли на Западе наибольшие потери, а также то, что Польша еще не вошла в зону евро. Впрочем, вопрос замены родного злотого на общеевропейскую валюту еще дискутируется.

Евгений ГРИНЕВИЧ, внештатный аналитик «Либерального клуба»