Как ляжет союзная дорожная карта: — энергетическая, цифровая и долговая

Повестка заседания Евразийского межправительственного совета, состоявшегося 25 октября в Ереване, включала более 15 вопросов. Но ключевыми среди них для белорусской делегации остается доступ к российскому рынку сбыта, энергоносителям и кредитным ресурсам по приемлемым ценам.

На заседании совета речь шла о формировании общих рынков газа, нефти и нефтепродуктов союза, цифровой экономики, комплексе мер по противодействию нелегальному обороту товаров на таможенной территории союза. Немало внимания уделили рассмотрению плана мероприятий по устранению изъятий и ограничений в отношении движения товаров, услуг, капитала и рабочей силы на 2018–2019 гг. Кроме того, были рассмотрены «дорожная карта» по реализации согласованной транспортной политики стран – участниц союза на среднесрочную перспективу, вопросы формирования системы информационного обмена в рамках общего электроэнергетического рынка союза, проект соглашения о маркировке товаров средствами идентификации.

В своем выступлении премьер-министр Беларуси Андрей Кобяков отметил, что в текущем году в развитии национальных экономик стран – участниц ЕАЭС произошли качественные положительные изменения, позволяющие полагать, что начинается выход на траекторию устойчивого экономического роста. Правда, темпы роста у всех разные, но направление вектора движения обнадеживает.

Вероятно, главы правительств союзных стран хорошо пом­нят масштаб обвала 2014–2015 гг. и представляют себе, сколько времени потребуется, чтобы восстановить объемы экспорта, инвестиций, потребления и ВВП на докризисном уровне. Но на заседании речь шла о других, более важных вещах.

По большинству тем позиции сторон уже согласованы, по некоторым, как отметил А. Кобяков, требуется дополнительное обсуждение. При этом среди «серьезных и системных» вопросов глава правительства РБ отметил те, которые касаются формирования общих рынков союза, устранения изъятий и барьеров, реализации скоординированной политики в самых различных областях. Здесь, по мнению А. Кобякова, наблюдается качественное продвижение в переговорном процессе по ряду направлений, в т.ч. о формировании «дорожной карты» по реализации Основных направлений скоординированной транспортной политики на 2018–2020 годы и цифровой повестки ЕАЭС.

СРЕДИ вопросов, потребовавших дополнительного обсуждения, были названы ситуация на рынке сахара, корректировка сроков введения экологических стандартов Евро-5, подготовка «дорожной карты» по устранению изъятий и барьеров на союзном рынке. По всем этим темам белорусская сторона исходила из необходимости установления одинаковых условий для всех стран – участниц ЕАЭС, пусть даже жестких. Здесь наиболее чувствительный для Беларуси вопрос – формирование общих рынков газа, нефти и нефтепродуктов. А. Кобяков напомнил, что при заключении договора об образовании ЕАЭС Беларусь пошла на определенные уступки и согласилась надолго отнести формирование общих рынков энергоресурсов – до 2025 г. Однако теперь «явственно ощущаются попытки затянуть этот вопрос еще дальше во времени». По мнению премьер-министра, это недопустимо.

Возможно, о допустимости стоило побеспокоиться еще тогда, когда в ЕАЭС шло формирование системы наднациональных органов раньше экономического базиса и общего рынка. В Евросоюзе шли иным путем. Там сначала решили вопрос с общим сырьевым рынком, заключив в 1951 г. договор о Европейском объединении угля и стали. А уже потом на его базе приступили непосредственно к самим интеграционным процессам, напомнил А. Кобяков. Сделанного не воротишь, так что белорусским руководителям остается лишь призывать своих партнеров хотя бы придерживаться договоренностей о запуске общего рынка энергоресурсов к 2025 г. и решать накопившиеся проблемы, «не откладывая их под различными предлогами на потом, под самый 2025 год».

Один из таких вопросов – маркировка товаров средствами идентификации и дополнительные меры контроля за перемещением санкционных в России товаров. В Беларуси уже внедряются соответствующие технологии, накоплен определенный опыт, которым наши органы готовы поделиться с коллегами из остальных стран союза. Предполагается, что эти меры обеспечат действенный контроль и не навредят добросовестному бизнесу. Впрочем, белорусских бизнесменов не слишком радует роль подопытных персонажей союзного строительства.

Необходимость дополнительных мер по контролю за перемещением товаров, в отношении которых Россия в одностороннем порядке применяет специальные экономические меры, вызвана прямыми убытками для отечественного бизнеса. Рос­сельхознадзор еще с 30 ноября 2014 г. запретил транзит «санкционных» товаров, поступающих через белорусские пункты пропуска, в адрес получателей в Казахстане и Кыргызстане через территорию России. Указанное решение наносит существенный урон транзитной привлекательности Беларуси. «Мы об этом заявили сразу же и предложили на площадке союза разработать комплекс совместных мероприятий, который бы сделал этот транзит вновь возможным. Данную тему мы обсуждаем уже два с половиной года, – подчеркнул А. Кобяков. – Полагаю, что это тот случай, когда партнеры по союзу должны найти вариант решения, который позволил бы учесть интересы и реальные возможности всех участников процесса. Мы к этому готовы, что не раз демонстрировали в процессе обсуждения проблемы».

ТЕМ ВРЕМЕНЕМ 25 октября т.г. в белорусский бюджет поступили средства 5-го транша кредита Евразийского фонда стабилизации и развития в размере 200 млн. USD. Всего в 2016–2017 гг. поступило 5 тран­шей этого кредита на общую сумму 1,6 млрд. USD. Одновременно российская сторона любезно напомнила о размере долга Беларуси перед Россией. В информационных материалах премьер-министра РФ к заседанию совета отмечается, что на 2 октября т.г. задолженность нашей страны по государственным кредитам, предоставленным Российской Федерацией, составила 6,2 млрд. USD и 59,9 млрд. RUB, а в общем эквиваленте – 6,5 млрд. USD. Сейчас действуют 8 межправительственных соглашений о предоставлении Беларуси российских государственных кредитов, в т.ч. один экс­портный на строительство АЭС. В августе руководство РФ одобрило кредит на 700 млн. USD сроком на 10 лет, предназначенный для рефинансирования обязательства по ранее выданным кредитам. Так что не приходится удивляться, что у нас нет просроченных обязательств перед российскими кредиторами.