Пенсионный сбой

Экономическая и демографическая ситуация подталкивает Беларусь к пенсионной реформе. По данным Белстата, за последнее десятилетие численность населения сократилась более чем на 400 тыс., в трудоспособном возрасте сейчас 62,5% граждан. При этом если в 1990 г. на пенсионера приходилось 2,17 работающих, то в 2009-м — 1,77. По прогнозам, тенденция сохранится и усилится. Все участники обсуждения проблем назревающей реформы отмечают явный дефицит стратегических предложений. О способах обеспечения достойной старости мы беседуем со старшим научным сотрудником Белорусского экономического исследовательско-образовательного центра Максимом ЕМЕЛЬЯНОВЫМ.

— Максим Николаевич, созрела ли система пенсионного обеспечения в Беларуси для преобразований?

— Не просто созрела, а перезрела. Белорусы — стареющая нация, с каждым годом нас становится все меньше, а средний возраст увеличивается. Пока ФСЗН сбалансирован, но в ближайшее время его дефицит возрастет. Сейчас на каждого пенсионера приходится почти два плательщика взносов, но к 2040–2050 гг., если нынешние демографические тенденции сохранятся, соотношение составит 1/1. Если ничего не предпринимать, нынешняя молодежь вовсе не будет получать пенсию.

Поэтому реформу нужно проводить срочно. Во-первых, несколько лет потребуется на разработку и обсуждение как в академических кругах, так и среди всего населения параметров будущей пенсионной системы. Во-вторых, переход к ней не может и не должен быть резким. Понадобится не менее 5 лет, чтобы его смягчить. Таким образом, воплотить новую пенсионную систему удастся примерно к 2020 г. Время пока еще есть, но терять его не стоит!

— Можем ли мы ориентироваться на зарубежные модели пенсионного реформирования?

— Я не считаю, что следует копировать опыт какой-то одной страны. Нужно брать подходящие элементы из пенсионных систем разных государств и пытаться оптимально соединить их.

Например, во Франции есть льгота для женщин, вырастивших более 3 детей: для выхода на пенсию им достаточно иметь 15 лет трудового стажа (обычная норма — 40 лет). Эта мера стимулирует рождаемость, что для Беларуси было бы очень полезно.

В Чили пенсионную систему полностью приватизировали. Там установлены фиксированные взносы и нефиксированные выплаты, поскольку средства будущих пенсионеров инвестируются частными фирмами. Эта система устойчива в долгосрочном периоде, т.к. является накопительной. Фактически люди получают пенсию исключительно за счет своих сбережений. Тем не менее переходный период потребовал в свое время значительных расходов госбюджета (порядка 8% ВВП), чтобы обеспечить выплаты уже существующим пенсионерам и гражданам, не имеющим достаточного дохода для получения пенсии по новой схеме. Сейчас, спустя 30 лет, нагрузка на ВВП составляет меньше 5% и продолжает уменьшается. К сожалению, чилийский опыт нам не подходит — дефицит бюджета у них покрывался за счет более низкого уровня других госрасходов. Когда другие страны Латинской Америки провели похожие реформы, не имея необходимого профицита бюджета, им пришлось ограничить или вообще отменить пенсии или другие социальные программы. В качестве отвлеченной научной модели чилийская реформа практически идеальна, но я ни в коем случае не одобряю ее воплощение в Беларуси.

Думаю, что нам ближе шведский и польский опыт. В этих странах сохранилось финансирование пенсионного фонда за счет отчислений нынешних работников, но размер пенсии был привязан к сумме взносов. В Беларуси пока пенсионная система уравнивающая, она не стимулирует людей зарабатывать больше и наращивать свои платежи в ФСЗН. Кроме того, был введен дополнительный «премиальный» уровень, в котором взносы инвестируются на финансовом рынке, что, конечно, требует определенной финансовой грамотности от людей. Вдобавок система имеет встроенные механизмы реакции на увеличение продолжительности жизни — 2/3 ее идет на дополнительные годы работы (выросла ожидаемая продолжительность жизни на год — к пенсионному возрасту добавляются 8 месяцев), 1/3 — на дополнительные годы на пенсии. Например, в Беларуси продолжительность жизни выросла с 2000 г. в среднем на 1,5 года, значит, пенсионный возраст за это время нужно было поднять на 1 год. Наконец, возраст выхода на пенсию достаточно гибкий — люди могут работать настолько долго, насколько они хотят и могут, каждый дополнительный год стажа дает прибавку к пенсии.

— В соседних странах и без того возраст выхода на пенсию гораздо выше, чем у нас. Учитывая тенденцию к сокращению численности трудоспособного населения, специалисты МВФ и Всемирного банка, Национальной академии наук и делового сообщества предлагают увеличить его. Но в Минтруда заверяют, что пересмотр пенсионного возраста не планируется. На ваш взгляд, есть ли в этом необходимость?

— Поднять пенсионный возраст, скажем, до 65 лет для обоих полов — это самый простой вариант реформы. Более того, он реально поможет, поскольку «отодвинет» появление дефицита ФСЗН примерно на 20 лет. Если повышать возраст постепенно, скажем, на 3 месяца ежегодно, шок будет минимальным.

Однако если резко поднять пенсионный возраст, а также увеличить размер взносов (или снизить размер пенсий), можно вызвать не только социальное недовольство, но и негативное влияние на экономику. У людей появится стимул скрывать деловую активность, платить меньше взносов и налогов и т.п. Без повышения пенсионного возраста не обойтись, но только наряду с введением компенсационных механизмов. Нельзя заставлять людей выходить на пенсию позже. Надо сделать так, чтобы им это было выгодно. Поэтому нужна тщательная проработка реформы, ее широкое обсуждение.

— Наряду с отказом от раннего выхода на пенсию — мера, которая, возможно, найдет поддержку в обществе, существуют и непопулярные предложения — провести перерасчет пенсий госслужащих, урезать льготы и социальные выплаты, ввести систему добровольного накопления... Их не избежать?

— Я не уверен, что повышение пенсионного возраста найдет поддержку в обществе. Сейчас в Беларуси ожидаемая продолжительность жизни составляет примерно 65 лет для мужчин и 76 — для женщин. Повышение пенсионного возраста до 65 лет выглядит так, будто государство предлагает мужчинам работать как можно дольше и умирать в день выхода на пенсию! Да, в России и Украине ситуация еще хуже, а пенсионный возраст там собираются поднимать… Но я полагаю, нужно обязательно бороться за увеличение продолжительности жизни мужчин! Особенно пугает статистика их смертей в трудоспособном возрасте, в основном от сердечно-сосудистых заболеваний и различных травм, в значительной мере — от алкоголя. В решении этой проблемы, опять же, хорош шведский опыт. В XIX веке, когда шведы буквально спивались, деградацию удалось остановить благодаря государственной монополии на алкоголь и высоким ценам на него. Похоже на горбачевскую борьбу с пьянством? Да. Но более продуманно и последовательно.

Что до непопулярных предложений… Систему добровольного накопления надо вводить обязательно. Урезать ли пенсионные льготы и проводить перерасчет пенсий госслужащих — еще предстоит разобраться.

— Сейчас пенсия замещает лишь около 49% средней заработной платы. Как белорусу обеспечить себе достойный или хотя бы привычный уровень жизни в старости?

— К сожалению, многие привыкли к тому, что о них заботится государство. Чтобы обеспечить себе достойный уровень жизни на пенсии, нужно самостоятельно делать инвестиции на финансовом рынке, следить за портфелем акций и т.п. Ну или другой вариант, который работал тысячелетиями, — вырастить много детей, чтобы они помогали в старости!

Беседовала  Елена ПЕТРОШЕВИЧ