Обложили, как волка, красными флажками. — От чего спасает предприятия Белорусский союз предпринимателей

Александр Калинин

– Много это или мало, Александр Федотович? Есть ли смысл в таком количестве?

– В Германии, к примеру, подобных сообществ около 1500. Причем есть объединения, в которые входят до пятидесяти отраслевых федераций и до полутысячи региональных, отраслевых и подотраслевых объединений.

Понятно, что жителей в Германии и удельный вес малых и средних предприятий (МСП) в объеме ВВП страны много больше, чем у нас. И все же никто там даже не заикается, что объединений много (по нашим меркам, даже слишком).

Потому что корпоративные союзы практически во всем мире зарекомендовали себя едва ли не самой эффективной формой влияния пред­принимателей на экономическую политику государства. Причем формой прозрачной, открытой, а не кулуарной, когда спустя несколько месяцев в ночь на новый год общественность узнает о предоставлении финансовой помощи неким предприятиям.

Что касается Беларуси, то история деятельности объединений предпринимателей у нас началась в 90-е годы прошлого века, когда были созданы Белорусская научно-промышленная ассоциация, Союз предпринимателей и арендаторов Беларуси (сегодня – Бизнес союз предпринимателей и нанимателей имени профессора М.С. Кунявского) и Белорусский союз предпринимателей. Практически все региональные и отраслевые объединения отпочковались именно от этих трех организаций.

Проблема, как мне кажется, не столько в количестве бизнес-объединений, сколько в их низкой эффективности. Причины этому разные. Но главной, видимо, следует назвать существовавший до недавних пор непропорциональный подход к формированию диалоговых площадок с участием госорганов.

Представьте, что на уровне министерств и ведомств создается некая рабочая группа для (условно) улуч­шения делового климата. И в ней – один представитель так называемого бизнес-объединения, на которого приходится два десятка чиновников. Даже если этот специалист обладает некоей реальной информацией о положении бизнеса и имеет предложения по улучшению деловой среды, его «доля» в рабочей группе будет составлять лишь одну двадцатую от голосов чиновников, каждый из которых тоже будет что-то говорить и предлагать. Услышат его? Говоря словами Маяковского, его голос будет похож на писк, на который никто не обратит внимания.

БСП вместе с БСПН им. Кунявского и Минским столичным союзом предпринимателей несколько лет добивались, чтобы состав наблюдательных советов формировался из расчета 50 х 50 из представителей бизнеса и властей.

«Достучались» лишь в 2016 году, когда вышло постановление Совмина № 802, в которое такое предложение было внесено. С этого момента стало намного проще доносить свои аргументы по улучшению бизнес-­климата.

– Можете привести пример?

– Из последних – вопросы приватизации предпринимателями арендуемых у госпредприятий площадей.

Ни для кого не секрет, что значительная часть частного производственного сектора в стране располагается на арендованных, как правило, у госпредприятий, площадях. В такой ситуации, кто бы что ни говорил, инвестировать в «чужое» ни один нормальный человек не будет.

Изменить ситуацию в какой-то мере могла Директива от 31.12.2010 № 4, позволявшая выкупать по рыночной стоимости с рассрочкой на пять лет производственные помещения, арендуемые свыше трех лет. Но после принятия директивы приватизационного бума не случилось, и проблема неэффективного использования производственных помещений осталась нерешенной.

Причина, как оказалось, лежала в создании холдингов и акционировании госпредприятий. Де-факто вроде ничего не изменилось (как было государство собственником предприятия, так и осталось).

Но де-юре изменилось все. Ведь по статистике эти предприятия проходят уже не как государственные. И разработанный механизм приватизации, не успев толком начать работать, – умер. Как следствие – большая часть предприятий, имевших экспортный потенциал, но располагавшихся на арендованных площадях, остановило свое развитие. К чему рисковать? В БСП, к примеру, входят предприятия, которые за последние годы неоднократно переезжали с места на место, как мешочники, перетягивая за собою станки и оборудование.

Здесь хорошо сработали именно бизнес-союзы, которые внесли предложения по стимулированию выкупа арендованных площадей в акционерных обществах с преобладающей долей государства на заседании Совета по развитию предпринимательства с участием представителей Госкомимущества.

Результатом стало поручение данному ведомству разработки предложений по изменению действующего законодательства. При чем сделать это с участием представителей бизнеса. Проанализировав законодательство, Госкомимущество в рамках владельческого надзора, рекомендовало акционерным обществам с долей государства в обязательном порядке рассматривать заявки на выкуп площадей, в том числе с предоставлением рассрочки по оплате на 5 лет.

На все про все ушло два месяца: ноябрь-декабрь 2018. Сейчас держим на контроле три пилотных проекта.

Можно добавить: параллельно Совмин издал распоряжение о формировании рабочей группы для рассмотрения случаев отказа по заявкам на выкуп. Озвученное – хороший пример корректировки действующего законодательства по инициативе снизу.

Спустя какое-то непродолжительное время будет интересно посмотреть на те предприятия, которые получали от аренды до 50 % дохода в своей «производственной деятельности».

Для тех же, кто может и хочет работать, арендные платежи, – это 15-20 % в себестоимости продукции; не будет ее – повысится и конкурентоспособность.

– Возникает вопрос, в чем смысл существования госорганов, которые не видят очевидной дискриминации по отношению к частному бизнесу, на налоги, полученные от которого, они живут…

– На этот вопрос легко не ответить. В стране, где министерств и ведомств больше, чем в других странах, нет министерства предпринимательства. При этом всей своей организационной структурой правительство зациклено на обслуживании госсектора. Предпринимателями там банально некому заниматься.

Гипертрофированное преобладание в отечественной экономике госпредприятий, кстати, в свое время стало одной из причин, почему некоторые бизнес-союзы включили в свое название слово «нанимателей», чтобы подчеркнуть, чьи интересы они представляют.

– Понятно, что болевых точек у малого и среднего бизнеса много – и Указ №488 , и Налоговый кодекс и многое другое. Но что, по-вашему, можно назвать для частного бизнеса проблемой из проблем?

– Неплатежи. Проблема эта не только не решается, но и усугубляется. В вопросах расчетов между субъектами хозяйствования слишком неравные условия.

В Беларуси госсектор против частного бизнеса (особенно малого и среднего), как в боксе супертяжеловес против суперлегкого бойца. Шансов у второго, если сбежать некуда, никаких. Сельхозпредприятия вообще выведены из-под банкротства.

У нас недавно одно предприятие выиграло суд перед сельхозпредприятием. Его поставили в очередь в третьей сотне. Это издевательство, потому что получить с госструктур деньги [за уже поставленные товары и оказанные услуги]– нереально.

Правительство инициирует создание специальных комиссий с участием прокуратуры и МВД по возврату белорусской дебиторки, зависшей в России, но при этом в упор не видит астрономические суммы дебиторской задолженности у себя перед глазами.

Ситуация с неплатежами вообще многогранна, так как затрагивает массу законов и нормативных актов – от Уголовного кодекса до Закона о хозобществах.

Правительство уповает на то, что в условиях неплатежей, можно воспользоваться «компенсирующими мероприятиями», к примеру, взять кредит в банке и рассчитаться по тому же земельному налогу. Но это – двойной грабеж частника: один раз ему не вернуло деньги госпредприятие, второй раз ему самому надо вернуть в банк больше, чем он взял. Обложили, как волка, красными флажками.

– БПС будет заниматься неплатежами?

– Опосредованно. В большей мере мы будем заниматься наполнением стратегии малого и среднего бизнеса до 2030 года, которое требует внесений изменений почти в 100 нормативных документов.