Белорусский инвестор решил дать бой чиновникам

Мы уже несколько раз писали про Дмитрия Наривончика, частного инвестора, который добился необычайно высокой доходности, вкладывая сбережения в акции белорусских эмитентов. Он оказался в числе миноритарных акционеров ОАО «Стройтрест № 35», чьи интересы пострадали в ходе дополнительной эмиссии акций этого предприятия в пользу городских властей столицы.

Дмитрий решил высказать свое отношение к этой ситуации на страницах «ЭГ». Он не считает, что история закончилась, готов бороться за свои деньги и свою собственность:

– Я часто был свидетелем того, как чиновники обходились с акционерами многих предприятий, ущемляя права как крупных акционеров, так и миноритариев. Но верил, что это все в прошлом, здравый смысл в конечном счете восторжествует, и у нас будет полноценный фондовый рынок. И что в итоге?

Сегодня настала моя очередь быть акционером, по правам которого чиновники прошлись гусеничным катком. Пакет моих акций в ОАО «Стройтрест № 35», который я кропотливо собирал на протяжении 2017 года и который достиг 2% от уставного фонда, размывается до 0,1% за счет дополнительной эмиссии акций. И это за 2 месяца до выплаты годовых дивидендов!

Такая потеря не убьет меня как инвестора, но это довольно крупная сумма. Сегодня моя вера в идею белорусского фондового рынка подвергается серьезной ревизии.

Я не один, чьи акции находятся под угрозой размытия до величины статистической погрешности. Только в этом конкретном предприятии более 1142 акционеров – физических лиц – бывших работников, пенсионеров, вложивших чеки «Имущество», тех, кто купил эти бумаги на бирже. И столкнувшись с такими методами, вряд ли они дальше будут покупать акции белорусских предприятий.

Буду ли покупать их я? Только не те, где доля государства составляет сколь-­нибудь серьезное значение.

Сказанное не означает, что я сдался и принял манипуляции государства с размытием долей миноритарных акционеров как свершившийся факт. Я приложу максимум усилий, чтобы отстоять свои интересы. Самое страшное для меня в такой ситуации было бы опустить руки и не попытаться дать бой. Пусть даже он кажется изначально обреченным на провал.

145 лет назад мои предки уже выступали против произвола чиновников, сойдясь в неравной борьбе с минским губернатором Токаревым, когда защищали свои земельные наделы от его посягательств (так называемый «Логишинский бунт»). Делу тогда придали политическую окраску, против «зачинщиков» – простых полесских обывателей – выдвинули солдат. Кого-то отправили в ссылку, кого-то подвергли телесным наказаниям, многих лишили имущества. Но они победили, добились того, что дело небольшого местечка в западной губернии стало предметом расследования Сената и легло на стол российского императора.

Так неужели я, потомок этих про­стых, доведенных до отчаяния людей, могу отступить? Мы не такие «памяркоўныя» и удобные, как привыкли думать о нас в высоких кабинетах. Мы слишком хорошо знаем цену своего труда, чтобы позволить кому-либо безнаказанно забирать то, что принадлежит нам по праву.