Ассамблея деловых кругов: — полное взаимодействие и частичное взаимопонимание

XVIII Ассамблея деловых кругов, состоявшаяся 1 марта в Мин­ске, и представленный на ней проект очередной Национальной платформы бизнеса Беларуси–2017 получили название «От взаимопонимания к взаимодействию» не случайно. Их отличием, по словам организаторов, стала небывалая поддержка всех ветвей власти и деловых кругов, активное участие специалистов Минэкономики в подготовке проекта платформы. Однако оценки этих усилий как у представителей власти, так и у самих бизнесменов довольно разнообразные.

За 10 лет на законодательном уровне реализовано более 420 пред­ложений, сформулированных в ежегодно принимаемых плат­формах, заявил, открывая ассамблею, пред­седатель президиума Республиканской конфедерации предпринимательства Владимир Карягин. Правда, это менее половины выдвинутых идей, но такой «КПД» не убавляет энтузиазма у составителей, а лишь облегчает их задачи. Иные пункты годами кочуют из одной платформы в следующую, ожидая своего решения. На сей раз выдвинуто 86 предложений, сгруппированных в 6 разделов: от требований добросовестной конкуренции и эффективной дебюрократизации до регуляторной оптимизации и ответственного партнерства, включая снижение налоговой на­грузки (с одновременной отменой льгот), радикальное переустройство бюджетного и инвестиционного процессов, а также отношений собст­венности.

Взаимопонимание и взаимодействие в очередной платформе вышли на такой уровень, что многие ее пункты почти дословно совпадают с правительственными программами и мерами по их реализации. Отличия порой заметны лишь в акцентах и небольших деталях. Поэтому красочное описание проблем отечественной экономики и поток требований-предложений, озвученные Яро­славом Романчуком, зачастую раз­бивались о заверения представителей министерств и ведомств. Оказывается, там в курсе всех трудностей, процесс идет, необходимые меры и нормативные акты разрабатываются, иные уже на выходе или вообще приняты. Вероятно, такая состязательность только на пользу общему делу. Правда, бизнесу хотелось бы ускорить процесс и сделать его более масштабным, но никаких рычагов для реализации своих пожеланий у него нет. Остается благодарить за то, что сделано, и просить не останавливаться на достигнутом, а заодно добавлять новые просьбы и напоминать о старых.

Так, заместитель министра экономики Ирина Костевич анонсировала сокращение регуляторной нагрузки. По ее словам, планируется отменить 3 лицензируемых вида деятельности, а 8 – упростить. У бизнеса запросы гораздо шире, но их обещается обсудить в дальнейшем. Кроме того, власти намерены существенно сократить и упростить административные процедуры по прин­ципу: одну процедуру вводим – две отменяем. До сих пор подходы были несколько иными: за последние 5 лет число административных процедур выросло с 575 до 787. В частности, за 2016 – начало 2017 гг. отменена 41 ад­министративная процедура, 17 – упрощено, но за то же время введено 37 новых административных процедур в рамках реализации международных договоров и принятых законодательных актов. Но уже сейчас предлагается сократить 21 процедуру и упростить еще 13. А если поступят новые предложения, они будут рассмотрены, заверила замминистра участников ассамблеи.

НЕ приходится больше уговаривать чиновников и внедрить оценки регулирующего воздействия из нормотворчества на бизнес. Такая оценка может появиться уже с 2018 г., с принятием поправок в Закон «О нормативно-правовых актах». Заметим, что само наличие этого института еще не гарантирует совершенства законодательства. Многое будет зависеть от круга нормативно-правовых актов, подлежащих оценке, при­знания ее результатов и качества проведения. Последнее требует наличия соответствующей методологии и специалистов, способных ее применять. Тут могут быть проблемы.

На всех последних ассамблеях неизменно признается слабость отечественных деловых союзов. В них участвует менее 10% бизнесменов страны, в очередной раз напомнила исполнительный директор БСПН им. М. Куняв­ского Жанна Тарасевич. Этого яв­но мало, чтобы бизнес-союзы могли с полным правом говорить от имени делового сообщества и активно влиять на решения властей. Такая пассивность и разобщенность не позволяют союзам эффективно работать, лишают их воз­можности иметь приличную материальную и интеллектуальную базу. Нет помощи и от государства. Многолетние просьбы бизнес-союзов вернуть понижающие коэффициенты арендной платы, разрешить включать в затраты членские взносы, упростить правила получения спонсорской и зарубежной материально-технической помощи остаются без внимания. Без ответа остается и риторический вопрос: нужны ли государству и бизнесу такие союзы, которые во всем мире являются одними из основных элементов гражданского общества?

Такое отношение заставляет руководителей бизнес-союзов не питать особых иллюзий в отношении обещаний и планов правительства. Например, пред­седатель Белорусской научно-­промышленной ассоциации Александр Швец предупредил, что не стоит рассчитывать, что частным компаниям действительно будут предоставлены равные возможности получать бюджетное финансирование в рамках государственных программ. Львиную долю все равно получат госпредприятия. Воз­можно, им поддержка нужнее, заметил А. Швец. Но давать ее нужно лишь под реально выполнимые проекты, а не только для поддержания их на плаву.

НЕРАВЕНСТВО форм собственности и недоверие к ветвям власти, в т.ч. судебной, неоднократно упоминались на ас­самблее. Это вызвало резкую критику заместителя председателя Верховного Суда Беларуси, председателя судебной коллегии по экономическим делам Василия Демидовича. Он попытался на цифрах доказать, что суд руководствуется исключительно законодательст­вом, хотя и отстаивает интересы государства, а банк­ротство гос­предприятий и кол­хозов не такая уж редкость, как принято считать. И если поначалу его выступление встретили свистом, то в дальнейшем энер­гия судьи почти переломила настроение зала и собрала свой урожай аплодисментов.

Вопросы собственности в Беларуси – одни из самых болезненных в отношениях бизнеса и государства. Поэтому в плат­форме традиционно звучат призывы к массовой «народной» приватизации и расширению ин­вестиционных возможностей ча­стного сектора. Вице-­председатель МССПиР Лилия Коваль призвала сформировать институт част­ной соб­ственности на землю, создать условия, чтобы наш национальный предприниматель стал здесь инвестором, а земля и недвижимость могли служить залогом ипотечного кредитования. В свою очередь председатель Госком­имущества Андрей Гаев напомнил, что законодательство давно позволяет выделять земельные участки для различных целей всем желающим, в т.ч. в собст­венность. Это возможно как на открытых аукционах, так и путем прямого предоставления для строительства производственных объектов в боль­шинстве населенных пунктов, а также объектов, предусмотренных ин­вестпроектами. Кроме того, как сооб­щил А. Гаев, в 2015–2016 гг. предпринимателям, арендовавшим помещения более 3 лет, продано 272 объекта, и лишь в 46 случаях им было отказано – да и то из-за невыполнения арендаторами отдельных условий договора аренды. Госкомимущество пред­ложило бизнес-сообществу пред­ставить дополнительную аргументацию для формирования исчерпывающего перечня оснований для подобных отказов. Но на ассамблее стороны так и не объяснили друг другу, почему при наличии правовых возможностей и изобилии свободных объектов пред­приниматели то и дело жалуются, что не могут получить участки и производственные помещения как в собственность, так и в аренду.

ДЛЯ многих участников ассамблеи осталась непонятной дискуссия о формировании бюд­жета. Авторы платформы настаивают, что бюджет должен обсуждаться открыто и заблаговременно, а формироваться сразу на 3 года. Без этого, по мнению В. Карягина, бизнес не может планировать свою деятельность. В свою очередь, Я. Романчук требует гласности исполнения бюджета и информации об этом в открытом доступе. Пока предприниматели в зале пытались сообразить, какие параметры республиканского бюд­жета нужны им для своих бизнес-планов, заместитель ми­нистра финансов Дмитрий Кийко объяснил, что Минфин системно работает над пред­ставлением информации о государственных финансах и проводит практику формирования сбалансированного бюджета. Здесь возможны 2 пути. Пер­вый – реализовать пакет мер, направленных на ослабление фискальной политики, снижать налоговую нагрузку на экономику, ждать, «когда сыграет мультипликативный эф­фект». Но тогда надо решить текущую проблему финансирования воз­росшего бюджетного дефицита. Эксперименты с отменой налогов, предлагаемые в платформе, приведут к разбалансированности бюджета, предупредил Д. Кийко. Например, мораторий на уплату налога на прибыль до 2021 г. и 5-кратное уменьшение имущественных налогов повлекут 15-прецентный дефицит бюджета. Не критикуя напрямую платформу, замминистра пред­ложил реально смотреть на вещи. По его мнению, компенсировать такие потери за счет снижения госрасходов не удастся, а прибегать к внешнему финансированию нежелательно – тем более, что авторы платформы сами неустанно бьют тревогу по поводу внешнего долга.

По словам Д. Кийко, в последние 3 года доля первоочередных расходов, которые практически невозможно сократить (зарплата бюджетников, обслуживание гос­долга, дотации регионам, социальные платежи), выросла на 15,5 п.п. и достигает 65% общих расходов бюджета. При этом доля капитальных расходов сократилась вдвое (с 20 до 10%). В Минфине намерены рассматривать фискальные меры комплексно – включая уже принятые и планируемые сис­темные решения, направленные на привлечение инвестиций, создание новых рабочих мест, развитие инновационных производств. Одновременно идет работа над поэтапной отменой налоговых льгот. Это должно дать казне в 2018–2019 гг. порядка в 650 млн. BYN, но процесс затрудняет мнение распорядителей дан­ных льгот. Принимаемые меры совпадают с рекомендациями МВФ по дополнительной фискальной консолидации бюд­жета.

Второй путь – продолжить практику формирования сбалансированного бюджета, проводить скоординированные меры налоговой и денежно-кредитной политики, чтобы добиться макроэкономической стабилизации, снижения инфляции, сохранения и наращивания золотовалютных ре­зервов. Властям кажется един­ственно возможным второй вариант – учитывая груз прежних кризисов, неблагоприятные внешние факторы, которые привели к сокращению выручки и прибыли предприятий, а следовательно, к снижению налоговых поступлений. При этом правительству приходится учитывать существенное выпадение доходов бюджета, прежде всего связанных с внеш­неэкономической деятельностью, необходимость увеличения от­дельных расходов бюджета, взыскание дополнительных средств для погашения госдолга, участие бюд­жета в реструктуризации кредитной задолженности валообразующих предприятий.

Аргументы Д. Кийко не слиш­ком вдохновили подуставших к концу ассамблеи участников. Некоторым они показались скуч­ной бухгалтерией, особенно на фоне пламенного жонглирования цифрами иных предыдущих ораторов. Но бюджет страны – штука слишком сложная, чтобы превращать его обсуждение в шоу.

Многих наших читателей, наверное, заинтересуют планы Минфина по либерализации бух­галтерского учета. Как рас­сказал Д. Кийко, в министерстве намерены расширить перечень случаев, когда допускается со­ставление одностороннего акта, подтверждающего выполнение работ и оказание услуг, разрешить при внутреннем перемещении товарно-материальных ценностей ме­ж­ду местами хранения в пределах организации использовать самостоятельно разработанные формы первичных учетных документов, позволить применять фак­симиле при подписании бух­галтерских документов, унифицировать правила бухгалтерского и налогового учета.

БОЛЬШОЙ интерес вызвало на ассамблее выступление министра антимонопольного регулирования и торговли Владимира Колтовича. Он анонсировал создание 5-летней про­граммы развития конкуренции. По словам министра, активное содействие развитию конкуренции в стране стало приоритетным направлением деятельности правительства, органов власти и местного самоуправления. В про­грамме будут закреплены 2 ос­новных правила деятельности власти и бизнеса. Первое – запрет на введение или сохранение ограничений, создающих дискриминационные условия по всем видам экономической деятельности. Второе – запрет на необоснованное вмешательство в свободное функционирование товарных рынков, издание нормативных актов или решений, которые могут привести к ограничению или устранению конкуренции. Работа по созданию конкурентных рынков во всех основных сегментах уже идет, заверил министр. Например, за 6 месяцев были изменены более 700 нормативных правовых актов, в парламент внесен проект нового закона «О противодействии монополистической деятельности и развитии конкуренции». Остается найти инструменты для борьбы с неформальными барьерами на пути конкуренции – вроде «телефонного права» исполкомов и вертикальных сговоров отдельных субъ­ектов и ведомств.

ЗА ДОКЛАДАМИ представителей государственных органов и руководителей бизнес-союзов голоса предпринимателей, со­бравшихся в зале, оказались почти не слышны. Редким единицам удалось добраться до «свободного микрофона», чтобы вы­сказать свое мнение. Будем надеяться, что кто-то из них изложит его письменно и направит в РКС для включения в окончательный вариант плат­формы. Там каждый кирпичик пригодится.