Союз неопределенности©

На первом заседании Евразийского межправительственного совета, прошедшем 6 февраля в Подмосковье, премьер-министр Беларуси Андрей Кобяков призвал Евразийскую экономическую комиссию в срочном порядке возобновить активную работу над списком изъятий и ограничений ЕАЭС, а также до конца февраля предоставить анализ причин, которые привели к введению российской стороной односторонних запретов и ограничений.

«Нам необходимо выходить на согласованные механизмы функционирования союза в условиях применения одним из государств-членов односторонних мер защиты своего рынка в отношении третьих стран», — заявил А.Кобяков. Он также отметил и другие факторы, мешающие полноценной интеграции. Так, партнеры по ЕАЭС не выполняют обязательства по предоставлению информации о переговорах с ВТО, каждая из стран-участниц проводит свои программы импортозамещения, а макроэкономическая политика остается несогласованной. А. Кобяков предложил на следующем заседании Совмина ЕАЭС заслушать отчет о ходе работ по выработке концепций формирования общих рынков электроэнергии, газа, нефти и нефтепродуктов и программы поэтапной либерализации каботажных перевозок.

Также белорусский премьер призвал определиться с судьбой понятия «товар Евразийского экономического союза» и правилами определения происхождения товаров из ЕАЭС. Остается непонятным, «кто же он такой — отечественный производитель союза, товары которого мы совместными усилиями предполагаем продвигать, в т.ч. и за пределы ЕАЭС».

Беспокойство белорусских властей выглядит двойственно. С одной стороны, подписывая договор, следовало обратить внимание, что он вместе с приложениями переполнен изъятиями и ограничениями из общих правил, избавляться от которых придется в течение различных переходных периодов. Так, функционирование общего рынка лекарств и медицинских изделий в рамках Союза должно начаться с 1 января 2016 г., электроэнергетического рынка — до 1 июля 2018 г., финансового рынка — к концу 2019 г., рынков газа, нефти и нефтепродуктов — до 1.01.2024 г., доступ к нефте- и газотранспортным системам, а также полная унификация мер господдержки АПК должны произойти до 1.01.2025 г. Впрочем, как в этих сферах, так и в остальных создание общего рынка потребует скрупулезной работы по унификации национального законодательства и создания в каждой из стран соответствующих объективных и субъективных условий.

Успех этой работы во многом будет определяться балансом состояния экономик стран-участниц. Но если на заре интеграции казалось, что речь идет о том, чтобы «подтянуть» Беларусь к уровню остальных партнеров, то теперь все изменилось. Довольно высокие темпы роста ВВП, как у нас, так и в России, сменились стагнацией, а инфляция измеряется двузначными цифрами. На смену бурному росту взаимного товарооборота в 2010–2012 гг. пришел спад, а попытки «подстроиться» под состояние российской экономики обходятся Беларуси все дороже. Конечно, российские ученые, обещая к 2030 г. годовой прирост ВВП для Беларуси на 14 млрд. USD, для Казахстана — на 13 млрд., а для России — на 75 млрд. USD, не уточняли, через какие трудности становления придется пройти интегрирующимся сторонам. Но если макроэкономическая динамика последних лет и периодичность кризисов сохранятся, то расчетных миллиардов в обещанные сроки можно и не дождаться.

С другой стороны, при составлении прогнозов социально-экономического развития белорусские чиновники сталкиваются с растущим уровнем неопределенности и непредсказуемости российского фактора. «У белорусской стороны нет готовых рецептов по реализации согласованной макроэкономической политики, — заявил А.Кобяков. — Но последние события в регионе и в мире в целом настоятельно требуют от нас скоординированных действий в данном вопросе. Полагаю, что нашим профильным ведомствам, в т.ч. и министерствам экономики и национальным банкам, необходимо незамедлительно включаться в эту работу».

Напомним, что в ст. 62 Договора о Евразийском союзе декларируется проведение согласованной макроэкономической политики, предусматривающей разработку и реализацию совместных действий государств-членов в целях достижения сбалансированного развития их экономик. При этом основные направления проводимой государствами-членами согласованной макроэкономической политики включают обеспечение устойчивого развития экономики государств-членов с использованием интеграционного потенциала Союза и конкурентных преимуществ каждой страны, формирование единых принципов функционирования их экономики и обеспечение их эффективного взаимодействия, создание условий для повышения внутренней устойчивости экономики государств- членов, в т.ч. обеспечение макроэкономической стабильности, а также устойчивости к внешнему воздействию, а также разработку общих принципов и ориентиров для прогнозирования социально-экономического развития государств-членов.

Формирование экономической политики предусматривает соблюдение количественных значений некоторых показателей. Так, годовой дефицит консолидированного бюджета сектора государственного управления каждой из стран-участниц не должен превышать 3% ВВП, долг сектора госуправления — 50% ВВП, а уровень инфляции в годовом выражении не должен превышает более чем на 5 процентных пунктов уровень инфляции в той из стран, где они имеют наименьшее значение. Однако спад в российской экономике, изменение мировых цен на нефть и пересмотр прогнозов Минэкономразвития РФ делают эти ориентиры слишком ненадежными. Поэтому предложение А.Кобякова вернуться к нормам Договора выглядит вполне обоснованным — но труднореализуемым.

Вадим ЛЕБЕДЕВ