Рынок Евразийского экономического союза. Действительно единый? Какие цели достигнуты, а что осталось декларацией

Динамика развития интеграционных процессов ЕАЭС показала, насколько заявленные цели достигнуты. Итоги работы подвели на Международной конференции Суда Евразийского экономического союза «Пять лет Договору о Евразийском экономическом союзе: роль Суда».

Пять лет существования интеграционного объединения вполне достаточны, чтобы оценить энергичность процессов, стабильность реформ, изменение экономик и условий хозяйствования – об этом и многом другом в запускаемой нами новой рубрике «Рынок ЕАЭС: право и практика» рассказывает Елена Бабкина, к.ю.н., доцент, заведующий кафедрой международного частного и европейского права БГУ, советник юридической фирмы Sorainen, ар­битр Международного арбитражного суда при БелТПП и Международного центра по урегулированию ин­вестиционных споров (Вашингтон).

– Заключая Договор о Евразийском экономическом союзе (далее – Договор о ЕАЭС), государства–члены декларировали стремление к укреплению их экономик и устойчивому росту деловой активности, сбалансированной торговле и добросовестной конкуренции. Мож­но ли сегодня говорить, что удалось создать полноценный таможенный союз и единый рынок товаров?

– В условиях применения различного таможенного тарифа в разных государствах–членах – увы, нет.

Основная задача любого объединения региональной экономической интеграции заключается в формировании единого рынка товаров, услуг, капитала и трудовых ресурсов. Фундаментом единого рынка товаров выступает Таможенный союз, который основан на едином режиме торговли товарами в отношениях с третьими странами и Едином таможенном тарифе (далее – ЕТТ).

Несмотря на продекларированный в ст. 25 Договора о ЕАЭС принцип применения ЕТТ, в действительности в ЕАЭС действует три правовых режима:

1. Армения, Беларусь, Кыргызстан применяют ЕТТ ЕАЭС;

2. Казахстан по ряду товарных позиций применяет пониженные по сравнению со ставками пошлин ЕТТ ЕАЭС ставки ввозных таможенных пошлин, согласованные в Протоколе о присоединении РК к ВТО, их размер утвержден Решением Комиссии от 14.10.2015 № 59.

3. Российская Федерация имеет противоречивую практику применения таможенного тарифа: по­скольку ЕТТ ЕАЭС не приведен в полной мере к таможенному тарифу, предусмотренному Протоколом о присоединении РФ к ВТО, российские таможенные органы применяют ставки ЕТТ ЕАЭС. И разница иногда внушительная.

Например, товар, классифицируемый в товарной подсубпозиции 481092300 (бумага и картон с одним беленым наружным слоем), согласно обязательствам РФ в ВТО должен облагаться пошлиной 5%, а ставка пошлины на аналогичный товар ЕТТ ЕАЭС составляла 15%.

Не владеющие информацией субъекты хозяйствования заполняли таможенные декларации с уплатой пошлины по ставке 15%. В 2016 г. только по этой товарной подсубпозиции было оформлено порядка 1000 деклараций по ставке 15% вместо законных 5%!

Определением Верховного Суда РФ от 28.12.2015 № 307-КГ15-13054 требования таможенных органов о применении в аналогичных ситуациях ЕТТ ЕАЭС признаны недействительными. Суд установил, что ставки таможенных пошлин, обязательства по применению которых Россия приняла в ходе присоединения к ВТО, подлежат приоритетному применению по отношению к ставкам, установленным ЕТТ ЕАЭС. Субъекты, которые оспаривали в национальных судах акты таможенных органов, отстояли свои права. Но их в лучшем случае десятки, не сотни.

Негативные последствия такой ситуации несет и само государство. Так, в решении по спору «Россия – Тарифное регулирование отдельных сельскохозяйственных и промышленных товаров», вынесенном 26.09.2016, Третейская группа Всемирной торговой организации признала нарушением права ВТО применение Россией такой повышенной ставки вместо установленной в Протоколе о присоединении РФ к ВТО: в случае таможенных пошлин, выраженных в одинаковом формате, достаточным является прямое сравнение применяемых и связанных ставок, чтобы доказать нарушение обязательств в рамках этой международной организации.

30.07.2019 Казахстан инициировал очередное внесение изменений в перечень изъятий, в отношении которых он, в соответствии с обязательствами, принятыми в качестве условия присоединения к ВТО, применяет ставки ввозных таможенных пошлин (более низкие по сравнению со ставками пошлин ЕТТ ЕАЭС).

Аргументом для внесения изменений является тот факт, что тарифными обязательствами Казахстана в рамках ВТО предусмотрено ежегодное снижение ставок импортных таможенных пошлин, исходя из графика снижения, зафиксированного по результатам переговоров меж­ду Республикой Казахстан и членами ВТО. Соответствующее решение ЕЭК должно вступить в силу 1 де­кабря 2019 г.

Задача органов Союза, и это предусмотрено Протоколом о функционировании Евразийского экономического союза в рамках многосторонней торговой системы (приложение № 31 к Договору о ЕАЭС) – унифицировать таможенный тариф, сделать его единым для Союза.

Не должен субъект Казахстана ввозить товар по иным ставкам пошлин, нежели белорусский или кыргызстанский субъект. Союз – это единая таможенная территория, единый внутренний рынок, поэтому ЕТТ ЕАЭС должен адаптироваться к международным правовым обязательствам государств–членов.

Возвращаясь к приведенному выше примеру, отмечу, что в 2017 г. ЕЭК как союзный регулятор отследила названное несоответствие и внесла изменения в ЕТТ ЕАЭС, из­менив ставку ввозной таможенной пошлины для товарной подсубпозиции 481092300 с 15 до 5%. Аналогичное понижение ставок должно произойти и для других товаров.

– Можно ли говорить о достижении цели укрепления экономик государств–членов, устойчивом ро­сте деловой активности, сбалансированной торговле и добросовестной конкуренции?

– Очевидно, что нет. Так, например, согласно ч. 2 ст. 49 Договора о ЕАЭС антидемпинговая мера может быть применена к товару, являющемуся предметом демпингового им­порта, если по результатам расследования установлено, что импорт такого товара на таможенную территорию Союза причиняет материальный ущерб отрасли экономики государств–членов.

Свежий пример. На момент создания ЕАЭС на рынке существовало три производителя стальных цельнокатаных колес: два в России и один в Украине. Решением Коллегии ЕЭК № 170 от 22.12.2015 в отношении украинского товара введена антидемпинговая пошлина в размере 4,75% сроком действия 5 лет. В соответствии с Решением Коллегии ЕЭК № 34 от 28.02.2018 эта пошлина повышена до 34,22%.

Увеличение пошлины привело к существенным производственным проб­лемам подразделения ОАО «Бел­АЗ», занимающегося вагоностроением. Де­ло в том, что, даже несмотря на повышение цены российским производителем в 2 раза, имеющегося в РФ объема производства товара недостаточно для удовлетворения спроса.

Как следствие, введение антидемпинговой пошлины повлекло нарушение общих принципов и правил конкуренции как на рынке РФ, так и на рынке ЕАЭС, и возникновение ущерба отрасли производства железнодорожных вагонов и осуществления железнодорожных перевозок в Беларуси, поскольку производство железнодорожных вагонов было практически парализовано.

Применение данной меры было оспорено потребителями. После длительной и комплексной работы регулятором принято решение о приостановлении действия пошлины до 01.06.2020. Это позитивный пример работы евразийских инструментов защиты прав субъектов.

– А что происходит с учетом интересов национальных экономик партнеров по ЕАЭС?

Свобода транзита, предусмотренная Договором о ЕАЭС, привела к возникновению угрозы для такой отрасли белорусской экономики, как международные автомобильные пе­ревозки.

Дело в том, что Договор о ЕАЭС выводит транспортную политику из общего регулирования свободы рынка услуг. Этот документ устанавливает безразрешительную основу для транзита через территорию государств–членов.

Потеря Беларусью преимуществ транзитного расположения страны привела к снижению количества разрешений и ухудшению их качества (были введены категории разрешений) для белорусских перевозчиков на перевозки в/из Казахстана (8000 разрешений в 2011; 1500– 2000 – в 2016–2019 гг.) и России (уменьшение на 27%).

Отмечу, что в то же самое время количество разрешений для Польши увеличено Россией в несколько раз!

При этом Беларусь ратифицировала Договор о ЕАЭС в 2014 г. со следующим заявлением: «Республика Беларусь заявляет, что будет добросовестно выполнять свои обязательства и предпримет иные меры по его реализации при условии, что к этому моменту … будут достигнуты конкретные договоренности о снятии барьеров, ограничений и изъятий … в первую очередь в отношении энергоносителей, продукции сборочных производств, либерализации автомобильных пе­ревозок и других чувствительных позиций. Притом дальнейшие договоренности должны содержать положения о недопустимости их ухудшения в последующий период…»

О каком эффективном использовании транзитного потенциала государств–членов как задаче транспорт­ной политики согласно Договору можно говорить?

* * *

Подводя некоторые итоги, отмечу, что 5 лет функционирования международной организации в масштабах международного права есть аналог первых 100 дней управления в политике.

Да, эти 5 лет выявили существенные пробелы в праве ЕАЭС, обозначили фарватер, в котором должно двигаться правоприменение; хотя и медленно, но запустили процессы реформирования, и я уверена, что следующий экзамен через пять лет право ЕАЭС сдаст на отлично.