02.10.2012 16 мин на чтение мин

РАЗГОН НА ВСТРЕЧНОЙ ПОЛОСЕ©

Стремительное утверждение прогноза социально-экономического развития и Основных направлений денежно-кредитной политики на 2013 год не стало особой сенсацией для делового сообщества. На различных заседаниях и совещаниях уже не раз заявлялось, что годовые планы должны обеспечить достижение параметров, установленных Программой социально-экономического развития Республики Беларусь на пятилетку и одобренных IV Всебелорусским народным собранием. Тот факт, что в 2011–2012 гг. события в экономике развивались несколько иначе, чем запланировано, не стал для властей поводом ни для корректировки цифр, ни для существенных институциональных преобразований в экономике.

Сохранение темпов роста в разгар мирового кризиса 2008–2009 гг. позволило белорусским властям предполагать, что это удастся и впредь. А потому на 2011–2015 гг. было запланировано достижение темпов роста ВВП в 162–168%, а на душу населения по паритету покупательной способности — до 28,6–29,8 тыс. USD, снижение энергоемкости ВВП не менее чем на 29%, увеличение объема экспорта товаров в 2,2 раза и услуг в 3 раза, улучшение сальдо внешней торговли до 0,5–0,6% к ВВП, повышение производительности труда в 1,62–1,67 раза (до 58–60 тыс. USD на одного занятого), увеличение объема инвестиций в основной капитал в 1,9–1,97 раза, в т.ч. за счет привлечения прямых иностранных инвестиций (ПИИ) на чистой основе в объеме не менее 7–7,5 млрд. USD в 2015 г., увеличение реальных располагаемых денежных доходов населения в 1,7–1,76 раза и т.д.

Таким образом, среднегодовой рост ВВП должен достигать в 2011–2015 гг. 12,4–13,6%, тогда как в предыдущей пятилетке он был всего 7,3%. Однако в 2011 г., пока в мировой экономике ситуация стабилизировалась, в Беларуси разразился собственный финансовый кризис — на сей раз без поводов извне. Официально его причины открыто не формулировались, хотя, по сути, они названы в Программе деятельности Правительства Республики Беларусь на 2011–2015 годы, утв. постановлением Совмина от 18.02.2011 № 216. В ней говорится, что социально-экономическое развитие страны сдерживается структурной деформированностью экономики, преобладанием материало- и энергоемких производств, недостаточным развитием сферы услуг и высокотехнологичного сектора, недостаточной эффективностью национальной инновационной системы, низкой эффективностью инвестиций и недостаточными объемами привлечения ПИИ на чистой основе вследствие неблагоприятного инвестиционного климата. Были названы также неразвитость рыночных институтов и экономических инструментов госрегулирования, недостаточное развитие малого предпринимательства, форм самоорганизации и саморегулирования бизнеса и общества, сохранение высокого уровня рисков ведения предпринимательской деятельности, более чем двукратное отставание от среднеевропейского уровня в производительности труда, недостаточная мотивация работников, в т.ч. менеджмента, несбалансированность внешнеторговых операций, критическое превышение параметра экономической безопасности по сальдо внешней торговли, низкая диверсификация экспорта и импорта, нарастание валового внешнего долга.

Подобного «набора» достаточно, чтобы считать экономику находящейся в состоянии перманентного кризиса. Однако почти все названные факторы являются следствием той административно-командной экономической модели, именуемой у нас «рыночным социализмом», в основе которой лежит абсолютное доминирование государства в экономике. А потому любые перемены допускаются лишь в той мере, в которой они не затрагивают главного принципа — что особенно заметно в сфере приватизации.

ТАКОЕ отношение уже стало серьезным тормозом для развития экономики и повышения ее конкурентоспособности. В 2011 г. рост ВВП составил всего 5,3%, а по итогам 8 месяцев т.г. — вдвое меньше. Трудно представить, какие факторы смогут обеспечить 8,5% роста в 2013 г., если денежная эмиссия удержится в рамках, не приводящих к разгону инфляции, а приток иностранных инвестиций не оправдает ожиданий. Прошлогодняя девальвация 2011 г. дала толчок для стремительного наращивания экспорта, но повторять подобные эксперименты регулярно невозможно — у них гораздо больше отрицательных последствий, чем положительных.

К тому же в текущем году значительная часть экспортных достижений обеспечена за счет масштабной торговли нефтепродуктами по сомнительной «растворительной» схеме, перекрытой Россией в июле–августе. Теперь драйверами роста экспорта должны стать промышленность и АПК. Конечно, долгосрочный тренд роста мировых цен на продовольствие должен сыграть позитивную роль. Но на рынках СНГ, и особенно РФ, нашим экспортерам придется столкнуться с усиливающейся конкуренцией как местных производителей, так и компаний из третьих стран, которым вступление России в ВТО отрывает дорогу для расширения сбыта. Чтобы успешно конкурировать в такой ситуации, маловато будет демпинговых цен, а ресурсы для господдержки экспортеров у государства ограничены.

Уже очевидно, что очередные обещания 500–600-долларовой зарплаты стали приоритетнее адекватного роста производительности труда, а сохранение государственного контроля над предприятиями важнее прямых инвестиций: приватизационные процессы вновь затормозились. Впрочем, вкладывать деньги в гиперинфляционную экономику (а это «клеймо» нам придется носить как минимум еще год) зарубежные инвесторы в основном рискуют только в виде кредитов, да и то под соответствующее обеспечение, желательно — гарантии правительства. Отечественные менеджеры, в отличие от чиновников, это хорошо понимают, а потому и не торопятся выполнять планы по инвестициям, которые грозят утратой оборотных средств и платежеспособности.

В ПРИДАЧУ с мировых рынков приходят тревожные вести. Маститые экономисты, международные финансовые организации и институты наперебой прогнозируют затяжную полосу спада, продолжительность и масштаб которой никто не берется точно очертить. В таких условиях многие правительства, в т.ч. российское, при планировании бюджета и мер регулирования экономики рассматривают по несколько вариантов развития, как правило, один пессимистичнее другого.

Если США и ЕС в ближайшие годы останутся в состоянии рецессии или минимального роста, то не вытянут мировую экономику и лидеры развивающихся стран. В Китае рост уже замедлился до 6–7% (в следующие несколько лет рост может упасть до 4–5), а в Индии, которой еще недавно предвещали двузначные темпы роста, — до 5–6% в год.

На таком фоне планы белорусских властей выглядят чрезвычайно смело. С одной стороны, особого выбора нет: наша модель держится на высоком уровне социальных гарантий, исполнение которых требует непрерывно высоких темпов роста. Но принципы построения такой модели сами же порождают внутренние дисбалансы, препятствующие этому росту, и периодический перегрев экономики, о который мы уже обожглись в первый же год пятилетки. План которой должны выполнять любой ценой...

Леонид ФРИДКИН

Опрошенные «ЭГ» экономисты обращают внимание на слабую корреляцию целевых показателей роста и денежно-кредитной политики на 2013 г. с непростой макроэкономической ситуацией в Беларуси и мире. Их достижение возможно лишь при исключительно удачном стечении целого ряда факторов, что маловероятно.

Экономист исследовательского центра «ИПМ» Дмитрий Крук:

— На мой взгляд, при определенных условиях реально достичь прироста экономики в 8,5% в 2013 г., однако есть сомнения относительно макрофакторов — составляющих этого роста. В частности, вызывает вопросы запланированный показатель экспорта (+15,2%). Он достижим лишь на фоне крайне благоприятной внешней конъюнктуры спроса и цен. Очень высоким представляется целевой показатель ПИИ (4,5 млрд. USD) — здесь потребуется политическая готовность властей провести масштабную приватизацию и кардинально улучшить бизнес-климат в стране. Резкое ускорение жилищного строительства, которое, как рассчитывает правительство, произойдет благодаря инвестиционной активности населения, также вызывает сомнение. Предпосылок для этого не создает ни прогноз по реальным доходам населения, ни ожидания по процентным ставкам.

Обобщая вышесказанное, выражу сомнение в целесообразности доведения столь жестких ориентиров. Ведь может случиться так, что в 2013 г. чем-то придется жертвовать: или показателями, или устойчивостью экономики, которая окажется под угрозой в случае директивного форсирования роста.

Кандидат экономических наук, заместитель председателя БОО «Белорусская научно-промышленная ассоциация» Георгий Гриц:

— Проблема в том, что достижение прогнозных показателей зависит не только и не столько от внутренней ситуации, сколько от внешних факторов. Можно, например, предположить, что Россия разрешит беспошлинно продавать за рубеж растворители и к нам начнется поставка нефти под 100-процентную загрузку белорусских НПЗ или в ближайшее время заработает китайский технопарк. Однако вероятность подобных решений, способных ускорить рост экономики, не так уж высока. Зато налицо серьезные внешние угрозы. С одной стороны, из-за рецессии в Европе и в целом в результате замедления мировой экономики глобальные инвесторы стали более осторожными, что отрицательно сказалось на их готовности вкладывать деньги в Беларусь. С другой — вступление России в ВТО сделало нормативную базу ЕЭП и ЕврАзЭС вторичной по отношению к обязательствам перед ВТО и облегчило движение импорта из третьих стран, что создает дополнительные риски для многих белорусских производителей.

Я также не вижу возможности задействовать прежние рычаги экономического стимулирования, основанные на мягкой кредитно-денежной политике. Ведь если сейчас начать ускоренными темпами снижать ставку рефинансирования или использовать эмиссионные источники кредитования, рубль неминуемо рухнет. Тем временем текущая стоимость заемных ресурсов не позволяет предприятиям «отбить» взятые кредиты ни в кратко-, ни в долгосрочной перспективе. По моему мнению, в сложившейся ситуации разумным было бы пересмотреть расходование имеющихся в стране инвестиционных ресурсов. Возможно, стоило бы урезать финансирование наиболее проблемного сельского хозяйства и сосредоточить денежные потоки на прорывных промышленных проектах. Так же имело бы смысл придать бизнес-союзам статус инвестиционных агентов, с тем, чтобы они взяли на себя миссию налаживания диалога с инвесторами.

Председатель Бизнес-союза предпринимателей и нанимателей им. М.Кунявского Георгий Бадей:

— В советские времена ходил анекдот: «Что надо сделать, чтобы в Сахаре не стало песка? — Отдать его на распределение Госплану».

В те времена всеобщего дефицита постановка задач по объемам выпуска продукции имела смысл, т.к. спрос был неудовлетворенным. Сейчас мы живем в мире, где наблюдается перепроизводство, а значит мало просто произвести — надо еще продать. Вот почему при обозначении ориентиров роста экономики надо учитывать, как складывается ситуация на мировых рынках, а также трезво оценивать возможности внутреннего рынка страны. Пока перспективы роста мирового потребления не самые радужные, соответственно, чтобы увеличить поставки на экспорт, мы должны кого-то потеснить. Однако конкурентоспособность белорусских товаров и услуг не самая высокая.

Объем внутреннего рынка Беларуси зависит от покупательской способности экономических агентов, в т.ч. населения. И тут есть определенный замкнутый круг: зарабатывать можно больше только, если экономика будет больше продавать. А потому параметр 106,5% темп роста реальных доходов населения на 2013 год и тем более заявления чиновников о необходимости довести заработную плату в стране до 500-600 USD и выше выглядят сомнительно с точки зрения сбалансированности показателей.

Так что пока предпосылок для значительного роста мало. Есть и такой вариант — произвести, чтобы потом складировать. Благо в стране в последние годы понастроили складских площадей.

Старший аналитик группы компаний FOREX CLUB Валерий Полховский:

— Поскольку в нашей экономике пока так и не произошли структурные изменения, выйти на ее прирост в 8,5% можно только за счет смягчения денежно-кредитной политики. Но это — дальнейшие риски по раскручиванию инфляции и девальвации. И я не совсем понимаю, как можно достичь обозначенного роста экономики, одновременно снизив инфляцию до 12% годовых. Также смущает задача снизить ставку рефинансирования Нацбанка в следующем году до 13—15%. Движение к этому рубежу однозначно усилит давление на белорусский рубль. Скорее всего, растущий импорт вновь ухудшит сальдо текущего счета платежного баланса, тем более что планы по рекордному привлечению ПИИ, что могло бы частично нивелировать такие последствия, представляются чрезмерно оптимистичными. При таком сценарии удержать курс белорусского рубля можно будет только за счет интервенций Нацбанка, однако вряд ли он готов активно продавать валюту.

Беседовал Алесь ГЕРАСИМЕНКО