ИНТЕГРАЦИЯ РУБЛЕМ -©
В последнее время наблюдается оживление дискуссии в обществе о введении в Беларуси российского рубля. Тема показалась вдруг столь важной, что Нацбанк счел необходимым остудить горячие головы в специальном пресс-релизе. Складывается впечатление, что неверие в собственные силы и желание спрятаться под крылышко «большого брата» никогда не покинут некоторых жителей нашей страны. Их не могут избавить от таких иллюзий даже печальный пример еврозоны.задача без решения и ответа
В последнее время наблюдается оживление дискуссии в обществе о введении в Беларуси российского рубля. Тема показалась вдруг столь важной, что Нацбанк счел необходимым остудить горячие головы в специальном пресс-релизе. Складывается впечатление, что неверие в собственные силы и желание спрятаться под крылышко «большого брата» никогда не покинут некоторых жителей нашей страны. Их не могут избавить от таких иллюзий даже печальный пример еврозоны.
В пресс-релизе Нацбанка говорится, что Беларусь совместно с Россией «постоянно прорабатывает возможности расширения использования российского рубля, как и белорусского, во взаимных расчетах между субъектами хозяйствования двух стран и создает необходимые для этого предпосылки. Вместе с тем целесообразность создания союзной валюты для Республики Беларусь в значительной степени зависит от конкретных договоренностей и условий реализации общеэкономической и денежно-кредитной политики». При этом обещается, что развитие интеграционных процессов предполагает постепенную унификацию валютно-курсовой политики с усилением российского рубля, который может стать в перспективе региональной резервной валютой евразийского пространства. Заметим, пока Беларусь, Казахстан и Россия договорились лишь согласовывать курсы своих валют к доллару США и (или) евро, а также проводить мониторинг индекса реального эффективного обменного курса.
В Нацбанке считают, что первоочередная задача сегодня — дальнейшее укрепление финансовой стабильности в экономике. При этом само по себе введение в обращение иностранной валюты, будь то российский рубль, доллар США или евро, не решает вопроса укрепления макроэкономической стабильности и обеспечения внешней сбалансированности. Для этого в первую очередь должны быть реализованы меры экономической политики, направленные на снижение сложившихся дисбалансов и диспропорций. Но переход к использованию иностранной валюты означает фактический отказ от проведения независимой денежно-кредитной политики, что снижает возможности страны для реагирования на экономические шоки монетарными инструментами, а мер бюджетно-налоговой политики может оказаться недостаточно для их полной нейтрализации. Это может привести к замедлению темпов экономического роста или спаду, росту безработицы. Кроме того, Нацбанк фактически вынужден будет отказаться от функции кредитора последней инстанции и использовать в случае необходимости другие механизмы для обеспечения устойчивости банковского сектора. Все это значительно затрудняет процесс одностороннего перехода к использованию иностранной валюты в качестве средства платежа на территории РБ и свидетельствуют о потенциально высоких издержках, с которыми мы можем столкнуться.
Нацбанк приводит аргументы исключительно «внутреннего» характера. Но не меньшую роль играют «внешние» факторы. Возможно, они не столь очевидны на фоне прошлогодних проблем нашей национальной валюты. Но лишь до тех пор, пока мы не столкнулись с новыми вызовами.
ПРЕЖДЕ ВСЕГО российский рубль — не столь уж сильная валюта. Он не подкреплен достаточно низким уровнем инфляции и макроэкономической стабильностью. Политика валютного курса в РФ остается неустойчивой, тогда как на момент объединения общая валюта должна иметь стабильный или растущий курс, и в придачу свободно плавающий, а не дергающийся под воздействием интервенций центробанка, цен на нефть, статистики США и слухов с Ближнего Востока. Но экономика США и еврозоны по-прежнему в десятки раз больше российской, которая составляет всего от 2% до 2,5% мирового ВВП. Даже если предполагаемый Евразийский союз соберет все республики бывшего СССР (включая прибалтийские), то его ВВП, по оценкам МВФ, составил бы около 2,56 трлн. USD (1/4 которого приходится на Россию), а население — 288 млн. В то же время Евросоюз, за вычетом Литвы, Латвии, Дании и Британии, обладает ВВП примерно в 15 трлн. USD и населением в 426 млн. Но это не спасло еврозону от глубокого кризиса.
Чтобы претендовать на роль мировой резервной или крепкой региональной валюты, нужна значительная глубина финансового проникновения. В России финансовый сектор, конечно, гораздо мощнее белорусского, но по мировым меркам довольно скромен. Капитализация российского рынка в десятки раз меньше, чем в США и ЕС, а свободные колебания курса рубля минимальны из-за преобладания госсобственности, в т.ч. в банковской сфере. Наконец, для успеха валютного союза необходима единая налоговая и бюджетная политика, унификация законодательства, причем хорошо составленного, и прочная власть закона. Но нормативно-правовая база наших стран существенно различается, остается запутанной, правоприменительная практика противоречива, а в рейтинге восприятия коррупции Transparency International Россия и Беларусь разделили 143-е место (Казахстан занял 120-е). Это серьезно увеличивает риски ведения бизнеса и инвестирования. Немаловажное значение имеют сетевые экстерналии — международные расчеты, цены и транзакции. Учитывая, что российский рубль за пределами РФ используется мало (даже у нас на БВФБ объем сделок с ним менее 1/3), особых преимуществ в этой сфере валютный союз не даст. А вот почти двукратное превышение импорта из РФ над нашим экспортом способно сделать такое объединение весьма невыгодным.
Кстати, на недавней встрече лидеры стран БРИКС договорились лишь о расширении взаимного кредитования в национальных валютах. О придании им статуса мировых резервных валют речь уже не шла. По веской причине: экономики Бразилии, России, Индии, Китая и ЮАР крепко связаны с ЕС и США, которые потребляют их сырье и продукцию, а их финансовые институты все еще слабее западных и слишком зависимы от госрегулирования.
СЕГОДНЯ мало кто оспаривает пагубность одновременного введения евро в странах ЕС, имевших существенные экономические различия. С введением единой валюты более слабая экономика начинает накачиваться дешевыми кредитами, получает мощный толчок для роста незаработанных зарплат. Все это выдается за «выравнивание условий» — ведь политикам необходимо срочное подтверждение правильности принятого решения. Потом наступает тяжкое похмелье. Всем известна хроника событий в Греции и приближающихся к ней периферийных стран ЕС. Но немногие понимают, что если бы они сохранили собственные валюты, то плавная девальвация своевременно сигнализировала бы об опасности. Но евро скрыло симптомы надвигающегося кризиса, а когда он стал явным, выход получается чрезвычайно болезненным: с долгим периодом бюджетного дефицита, депрессии, массовой безработицы и дефляции, увеличивающей долговое бремя. Для Беларуси в случае введения единой валюты выбор еще больше сузится: структурные реформы мы проводить не желаем, а инструментов восстановления конкурентоспособности вроде девальвации уже не будет. К тому же привычка игнорировать рыночные законы и уповать на административные методы только усугубит положение. Конечно, можно понадеяться на российские энергоносители по льготным ценам и кредиты. Но наркотическая зависимость от дешевого газа уже не раз играла с нами скверную шутку.
С КРЕДИТАМИ тоже не все просто. Так, на саммите БРИКС президент Бразилии Дилма Руссефф прямо заявила, что монетарная политика богатого мира приносит неисчислимые торговые преимущества развитым странам и создает несправедливые препятствия для других стран. Исправить положение БРИКС намерено, основав банк развития, который должен будет облегчить доступ бедных государств к источникам финансирования. Но подобный эксперимент на постсоветском пространстве уже проводится. Беларусь является его активным участником, договорившись о кредите из Антикризисного фонда ЕврАзЭС. Однако условия его выделения оказались почти такими же, как у МВФ (только сумма поменьше), а с перечислением каждого очередного транша то и дело возникают заминки.
Поэтому Нацбанк напоминает, что переговоры по вопросу использования российского рубля в Беларуси не ведутся, а создание валютного союза и введение единой валюты должно стать «логическим завершением» интеграции стран после полноценного окончания формирования зоны свободной торговли, Таможенного союза и единого экономического пространства, причем подчиненным интересам обоих государств.
Произойдет ли это в 2015 г. одновременно с созданием Евразийского союза или позднее, сказать трудно. Поскольку расти и повышать нам предстоит очень много, дело может затянуться надолго, благо, иные процессы гораздо приятнее результатов. Греция и весь Евросоюз в этом уже убедились...
Леонид ФРИДКИН
