Авторизуйтесь Чтобы скачать свежий номер №24(2718) от 29.03.2024 Смотреть архивы


USD:
3.2498
EUR:
3.5019
RUB:
3.5223
Золото:
229.1
Серебро:
2.56
Платина:
93.62
Палладий:
101.66
Назад
Факты, комментарии
31.05.2013 16 мин на чтение мин
Распечатать с изображениями Распечатать без изображений

АССИМЕТРИЧНЫЙ ТРУД©

Достижение паритета экономических и социальных возможностей мужчин и женщин является одним из обязательств Беларуси как члена ООН, наряду с иными 192 странами, перед международным сообществом. Итоги реализации этой политики будут подведены в 2015 г. Пока, по предварительным данным, ситуация меняется слабо. Женщины всего мира, не исключая белорусок, сталкиваются с двойной нагрузкой на работе и дома, их труд хуже оплачивается. Как наша страна решает эти проблемы, рассказала «ЭГ» председатель Правления международного общественного объединения «Гендерные перспективы» Ирина АЛЬХОВКА.

Достижение паритета экономических и социальных возможностей мужчин и женщин является одним из обязательств Беларуси как члена ООН, наряду с иными 192 странами, перед международным сообществом. Итоги реализации этой политики будут подведены в 2015 г. Пока, по предварительным данным, ситуация меняется слабо. Женщины всего мира, не исключая белорусок, сталкиваются с двойной нагрузкой на работе и дома, их труд хуже оплачивается. Как наша страна решает эти проблемы, рассказала «ЭГ» председатель Правления международного общественного объединения «Гендерные перспективы» Ирина АЛЬХОВКА.

— Ирина Александровна, глобальным индикатором равенства возможностей мужчин и женщин является ежегодный рейтинг стран по индексу гендерного неравенства (ИГН), обновляемый ПРООН при составлении Доклада о человеческом развитии. Но место Беларуси в списке 187 государств и территорий до сих пор не определено. Есть ли альтернативные сведения?

— По результатам всемирного исследования международной неправительственной организации Social Watch, опубликованного в 2012 г., в Беларуси сравнительно высок индекс гендерного равенства — 0,64, как в Венесуэле, Азербайджане, Китае и Мексике. Однако среди стран СНГ мы на 6-м месте, уступая Украине, Армении, Кыргызстану, Казахстану, России и Молдове, у которой самый высокий индекс в странах Содружества — 0,77. ИГН отражает уровень гендерного разрыва между женщинами и мужчинами в таких областях, как образование, экономика, гражданские права и возможности.

— Составляющие ИГН показывают, над чем еще предстоит работать. Если коэффициент материнской смертности (на 1 тыс. рождений) у нас самый низкий в мире — 4, как в Швеции или Австрии, то с другими параметрами дела обстоят хуже: в той же Швеции женщинам принадлежит вдвое больше мест в парламенте, а экономическая активность женщин у нас ниже, чем в России, Казахстане, Грузии, Украине, Азербайджане и т.д. Почему мы так отстали?

— Все зависит от общественных и культурных установок о роли и месте женщин в обществе и семье. У нас они сильны настолько, что с трудом поддаются веяниям времени. Ведь сейчас в бизнесе и политике все больше нужны традиционно женские качества — умение слушать и договариваться, понимать/принимать другую точку зрения и идти на компромиссы, создавать комфортный для сотрудников психологический микроклимат в коллективе как дополнительный стимул повышения производительности труда и т.п.

Когда мы связываем функции человека только с его полом, то ограничиваем жизненный выбор. А дальше вступает в силу «самореализующееся пророчество»: женщины сами учат своих дочерей, что политика — это только для мужчин и вообще грязное дело. А дочери искренне верят и не спешат в нетрадиционные для женщин сферы занятости. Хотя даже здесь определенно есть лукавство: ведение домашнего хозяйства требует навыков менеджмента — рассчитать продукты, деньги, время, делегировать полномочия/ обязанности членам семьи, получить обратную связь и т.д.

— Итак, надо изменить общественное сознание. Этого достаточно?

— Я положительно отношусь к идее введения квот и предоставления преимущественных прав женщинам в определенных областях, например, на руководящих позициях, в бизнесе и политике.

Все больше стран ЕС прибегают к законодательным мерам, чтобы увеличить присутствие женщин в бизнесе. Франция, Италия и Бельгия в 2011 г. приняли законы о квотах для совета директоров различных компаний, последовав примеру Норвегии, прошедшей 40-процентный порог еще 10 лет назад. В Дании, Финляндии и Греции гендерные требования к составу руководства компаний, находящихся под контролем государства, прописаны в законодательстве о гендерном равенстве, а в Австрии и Словении — установлены нормами административного права.

Кроме того, европейский бизнес добровольно ставит подобные задачи. В Германии компания Deutsche Telekom взялась обеспечить к 2015 г. присутствие 30% женщин среди руководителей среднего и высшего звена, а также в наблюдательном контрольном совете.

Во Франции компания Renault планирует нанять на технические должности 30% женщин, а на другие — до 50% к 2015 г. При этом такое квотирование должно носить временный характер, подвергаться постоянному мониторингу и оценке, т.е. количественная квота должна нести качественные изменения.

— Мне кажется, что у наших женщин в целом меньше возможностей эффективно реализовать себя не только в руководящей работе, но и в профессии, пока трудовое законодательство хранит все гуманные достижения советских времен. Женщинам запрещено трудиться на вредных и опасных производствах, для них установлены нормы подъема и перемещения тяжестей вручную и т.д. Пожалуй, в самом Трудовом кодексе заложено много дискриминационных норм, от которых пора избавляться...

— Да. Наше законодательство в этой части имеет протекционистский характер и даже в какой-то степени способствует развитию иждивенческой позиции. Благородная цель защиты материнских функций ведет к тому, что женский труд становится невыгодным для работодателей.

Нередко запрещенные для женщин профессии более высокооплачиваемые. Например, работа водителя автобуса, куда не берут женщин, стоит дороже, чем водителя трамвая или троллейбуса. Кстати, аналогичный запрет был в Польше до середины 2000-х. А когда мужчины — водители городских автобусов стали массового мигрировать на заработки в ЕС, муниципалитеты открыли этот вид занятости для женщин и организовали спецкурсы по подготовке.

В Беларуси 252 вида работ запрещены для женщин, потому что считаются тяжелыми, с вредными и (или) опасными условиями труда. Но на репродуктивное здоровье мужчин все вредные производственные факторы влияют с той же силой. Чтобы минимизировать риски для здоровья людей обоих полов, вредные и опасные производства необходимо максимально автоматизировать. Например, в Швеции женщины запросто управляют автопогрузчиками.

— Ряд норм трудового законодательства ограничивает возможности женщин с детьми самостоятельно планировать карьеру и доход. Матерям запрещено работать в ночную смену, есть ограничения при направлении в командировки, скромные возможности работать в режиме гибкого рабочего времени и т.д.

— Тоже согласна. Необходим законодательный выбор: если женщина может обеспечить уход за малышом с помощью других членов семьи, то запрет на командировки ей мешает, а если нет посторонней помощи — работодатель не должен командировать ее без согласия.

Всемирный банк (ВБ) рекомендует нам уменьшить длительность отпуска по уходу за ребенком и при этом улучшить качество и доступность услуг по уходу за детьми. Для меня всегда было загадкой, почему в ЕС отпуск по уходу за ребенком 4 месяца, а у нас — до 3 лет? Естественно, все дело в уровне дохода. Правда, можно выйти на работу и досрочно.

Еще одна рекомендация ВБ — постепенно увеличить женский пенсионный возраст до уровня, сравнимого с мужским. Ведь женщины живут в среднем на 12 лет дольше и вполне могут продолжать (и продолжают) трудиться, обеспечивая себе дополнительный доход к пенсии. А работающая женщина, потеряв партнера-кормильца, менее уязвима перед бедностью.

— Насколько актуален для нас вопрос дискриминации в оплате труда, характерный для всех стран мира?

— Разница в оплате между мужчиной и женщиной за одну и ту же сделанную работу в Европе составляет где-то 16,2%, а у нас в среднем по стране — 26,3%. При этом белорусские женщины имеют более высокий уровень образования, чем мужчины: 57,7% студентов — девушки. Несмотря на это женщины, имеющие высшее образование и работающие на полную ставку, зарабатывают в среднем 82% от мужских зарплат и заняты в наименее оплачиваемых профессиях и отраслях экономики.

Это вопрос социальной справедливости: почему человек, получивший лучшее образование, не может его применить на рынке труда и обеспечить себя? Во время кризиса женщины быстрее теряют работу. Считается, что она может вернуться в семью и вести экономный образ жизни, отказавшись от полуфабрикатов, а вот работника-мужчину следует поддержать, потому что он содержит семью. И это при том, что у нас подавляющее число семей с одним родителем возглавляют женщины, что автоматически ставит их в уязвимое положение и повышает риск бедности. По данным переписи населения 2009 г., в республике 157,6 тыс. семей, состоящих из матери с детьми в возрасте до 18 лет, и 12 тыс. семей, состоящих из отца с детьми в возрасте до 18 лет. Проблема защиты своих прав по вопросу гендерной дискриминации на рынке труда стоит очень остро, как и проблема доказать такие факты.

Но несмотря на разрыв в оплате труда, женщин сейчас активнее приглашают на руководящие должности. Так, Беларусь входит в число 27 стран мира, в которых свыше 30% женщин участвуют в процессе принятия решений. В Национальном собрании РБ более 32% женщин, в местных Советах депутатов всех уровней — 45,5%.

— Как много женщин-депутатов во время последних парламентских выборов заявили в своей предвыборной программе о намерении участвовать в решении гендерных проблем?

— Женщины — кандидаты в депутаты чаще говорили о семейной политике, нежели о гендерной. Мне кажется, что гендерная тема не является приоритетной для приверженцев разных политических курсов.

— В нашей экономике целые отрасли сложились по половому признаку: торговля, образование, медицина, легкая промышленность, социальная сфера — все с женским лицом. Наблюдается ли перемещение женщин из эмоционально-затратных и малоденежных сфер занятости в деловую бизнес-среду?

— Я сомневаюсь, что это так, несмотря на отсутствие достоверной статистики. Согласно исследованию делового климата Европейского банка реконструкции и развития и ВБ (данные по Беларуси есть только за 2008 г.), женщины реже начинают свой бизнес и менее успешны в его организации, чем мужчины. Попытки открыть собственное дело связаны с риском, а женщины обычно реже склонны к нему. К тому же общественное мнение и культурные нормы чаще поощряют рискованное поведение у мужчин в разных сферах, включая экономику и политику.

В 2006 г. 2,84% мужчин и 1,11% женщин работали сами на себя, а в 2007 г. — 4,43% и 1,74% соответственно. Начиная с 2008 г. доля индивидуальных предпринимателей стала снижаться. В целом женский бизнес не превышает 25% от общего количества.

— Ситуация с гендерным неравенством обычно меняется, если общество отказывается от определенных стереотипов. В странах Северной Европы, выгодно отличающихся социальной политикой и гендерным фоном, некоторые паритеты просто насаждались государством на определенном этапе, в том числе монетарными методами. Чей опыт наиболее удачен и применим в Беларуси?

— Несомненно, опыт Швеции, которая еще в 70-х годах прошлого века начала государственную кампанию по привлечению мужчин-отцов к воспитанию детей и стимулированию их к тому, чтобы они брали отпуск по уходу за ребенком наравне со своими женами. Эта законодательная инициатива действительно поддерживается экономически. Продолжительность отпуска по уходу за ребенком в Швеции составляет 480 дней, 120 из которых мать и отец должны разделить поровну (по 60 дней каждый). Если кто-то из родителей «свои» дни не использует, они пропадают, соответственно, семья не получает пособия за эти дни. Прогресс налицо — в 1993 г. 10% отцов брали такой отпуск, а в 2011 г. — 24%. Из всего количества отцов, которые берут отпуск по уходу за ребенком, у 90% такой отпуск составляет в среднем 3–4 месяца (по данным 2011 г.). В Беларуси в 2012 г. в отпуске по уходу за ребенком до достижения им возраста 3 лет находилось 257 837 человек. Из них 3598 — мужчины (0,01%).

Интересно также законодательство Польши, где Трудовым кодексом запрещена дискриминация по признаку пола, как и по возрасту, национальности, расе, инвалидности и др. Правда, доказать факт такой дискриминации при трудоустройстве чрезвычайно сложно. Для этого необходимо иметь официальный, желательно письменный, отказ работодателя. Именно этим можно объяснить отсутствие судебных прецедентов в нашей стране. В Польше ответственность за доказывание факта недискриминации была переложена с работника на работодателя, что дало возможность многим защитить свои права в суде. При этом в случае принятия судом решения в пользу работника он получает не возможность работать в желаемой компании, а компенсацию в виде потенциального упущенного заработка за 3 месяца. Недавно ее получили мужчина, не принятый на вакансию продавца цветов, и полная женщина, которую не взяли работать кассиром в супермаркете.

Примеров, достойных внимания, много. Равное участие мужчин и женщин в экономической жизни обеспечивает диверсификация профессиональной занятости, отлаженные механизмы выявления дискриминации по признаку пола и рассмотрения жалоб по ним, целевые проекты по формированию разделенной ответственности матерей и отцов за воспитание детей и т.д. Все это еще предстоит сделать. Кроме того, надо совершенствовать законодательство, регулирующее гибкие формы работы, вопросы восстановления конкурентоспособности женщин после перерывов в профессиональной деятельности.

Беседовала

Елена ПЕТРОШЕВИЧ

Распечатать с изображениями Распечатать без изображений