01.02.2013 35 мин на чтение мин

СУБЪЕКТИВНЫЕ ОЦЕНКИ И ОБЪЕКТИВНОЕ ЛЖЕПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСТВО©

Критерии отнесения субъектов хозяйствования к лжепредпринимательским структурам, перечисленные в письме Нацбанка от 28.11.2012 № 21-17/147 «О надлежащей проверке клиентов банков, открывающих и (или) имеющих банковские счета» (далее — письмо № 21-17/147), вызвали неоднозначную реакцию в бизнес-сообществе. Многие сочли признаки, названные в письме, слишком субъективными, а порой и некорректными (см. «ЭГ» № 97 от 21.12.2012, с.3). Разъяснить спорные вопросы мы попросили представителей Нацбанка и Департамента финансовых расследований Комитета госконтроля (ДФР).

— Некоторые документы, опубликованные в конце прошлого года, включая письмо № 21-17/147, показывают, что Нацбанк намерен всерьез бороться с лжепредпринимательством. С чем связаны такие дополнительные меры укрепления бдительности банков?

Олег КАРГИН, заместитель начальника Главного управления – начальник управления валютного контроля Нацбанка:

— В основном борьба с финансовыми преступлениями — дело ДФР. Нацбанк выступает лишь добровольным помощником и посредником между всеми банками страны и ДФР, объединенными целью сократить число финансовых преступлений. Рекомендации по определению признаков лжепредпринимательства и Примерный перечень критериев отнесения субъектов предпринимательской деятельности к субъектам, функционирующим по принципу лжепредпринимательских структур (далее — перечень), прилагаемый к письму № 21-17/147, были разработаны Нацбанком по предложению ДФР. Но это только рекомендации, а не нормативный документ, обязательный для исполнения.

Рамиль САПАРОВ, старший инспектор по особо важным делам оперативно-аналитического управления ДФР:

Лжепредпринимательские структуры — это инструмент совершения экономических преступлений, связанных с занижением налоговых платежей, коррупцией, хищением бюджетных средств, оформлением подложных документов, легализацией преступных доходов и т.д. В этой сфере сейчас силен и спрос, и предложение. Наша цель — если не изжить, то максимально усложнить жизнь таким «игрокам». Для этого ведется работа по недопущению вовлечения банков в деятельность, связанную с отмыванием преступных доходов.

Анжелика ХАДАНОВИЧ, главный специалист управления валютного контроля Нацбанка:

— Во все времена были любители заработать «легкие» деньги. Проблема останется актуальной до тех пор, пока общество не поднимется на следующую ступень развития. Меня удивили сообщения о том, что в Японии после мощного цунами не было ни одного случая мародерства. Такие примеры, конечно, вдохновляют, но и противоположных образцов достаточно. Поэтому во всех странах, включая Беларусь, работают государственные программы борьбы с лжепредпринимательством, а функция Нацбанка — вовремя отключить или подключить некоторые механизмы противодействия подобным преступлениям. Письмо № 21-17/147 появилось с целью обобщить передовую практику некоторых наших банков, применяющих критерии определения недобросовестности клиентов с июня–июля 2012 г.

— Ряд признаков, названных в письме (например, неуверенное поведение клиента), носят довольно субъективный характер. Не станет ли это причиной конфликтов между сотрудниками банков и клиентами?

О.Каргин: Мы сознательно прописали свои рекомендации не в нормативном правовом акте, а в письме. Мы осознаем, что тут не исключается «человеческий фактор»: один сотрудник воспримет клиента, например, неопрятно одетого, как подозрительного, а другой — нет. На начальном этапе решено присмотреться и дождаться результатов применения норм письма № 21-17/147. Не исключено что позже рекомендации приобретут вид нормативного документа.

А.Хаданович: Как только в законодательстве появилось слово «подозрительность», сразу же возникла субъективность. Невозможно определить четкие критерии и признаки отнесения операции к подозрительной. К примеру, если небольшое предприятие и огромный завод проводят по счетам одному и тому же контрагенту одинаково крупную сумму, то первое попадет под подозрение, а второе — нет. Таков опыт работы и мировая практика.

Ряд признаков, характеризующих неуверенное поведение клиента, используется с 2008 г., когда вступила в силу Инструкция об осуществлении банками и небанковскими кредитно-финансовыми организациями мер по предотвращению и выявлению финансовых операций, связанных с легализацией доходов, полученных преступным путем, и финансированием террористической деятельности, утв. постановлением Правления Нацбанка от 28.02.2008 № 34 (далее — Инструкция № 34). За все время обращений в Нацбанк о дискриминации по поведению не было.

В любом случае банк открывает счет такому клиенту, но присваивает ему «высокую» степень риска (существуют еще «низкая» и «средняя»), ведет мониторинг его операций, направляет сведения о нем в Департамент финансового мониторинга Комитета госконтроля (ДФМ). В соответствии с письмом № 21-17/147 дополнительной мерой профилактики банковских рисков может быть приостановка обслуживания в системе дистанционного банковского обслуживания «Клиент-банк» — для действующих клиентов или отказ в такой услуге на первоначальном этапе работы с новичком.

Пока в Нацбанк поступило только одно электронное обращение гражданина, получившего предупреждение по форме, содержащейся в письме № 21-17/147. Претензия связана с тем, что ему не дали ознакомиться с этим методическим указанием Нацбанка. Обращаем внимание, что письмо размещено на сайте Нацбанка в открытом доступе (прямая ссылка: http://www.nbrb.by/ legislation/ForexRegul/pdf/L21-17-147.pdf). Кроме того, 2 вопроса поступило от Ассоциации белорусских банков, заявившей о необходимости пояснения содержания термина «третьи лица» и методики применения указанного предупреждения. Если бы отключение системы «Клиент-банк» мешало работе добросовестных субъектов, жалоб было бы гораздо больше, но пока их нет.

Р.Сапаров: Неуверенность, т.е. незнание целей организации, помощь третьего лица в пояснении организационных вопросов, грубый прямой отказ отвечать и т.д. следует отличать от волнения. В каждом банке созданы специальные структурные подразделения по предотвращению легализации доходов, полученных преступным путем, и финансирования террористической деятельности (ПОД/ФТ), которые уже имеют опыт работы и отличают действительно подозрительных клиентов от мнимо подозрительных без формализма.

— Имеют ли банки право предупреждать своих клиентов об ответственности перед законом, как это предусмотрено письмом № 21-17/147, к которому прилагается «Вариант письменного предупреждения»?

Р.Сапаров: В соответствии со ст. 52 Конституции каждый, кто находится на территории Беларуси, обязан соблюдать ее законы. Кроме того, согласно Закону от 10.11.2008 № 453-З «Об основах деятельности по профилактике правонарушений» субъектами профилактики правонарушений являются органы финансовых расследований Комитета госконтроля, а иные организации обязаны оказывать им содействие в пределах своих компетенций. К мерам общей профилактики правонарушений относятся мероприятия, направленные на предупреждение отдельных преступлений и правовое просвещение граждан. Поэтому ДФР вправе уполномочить банки письменно разъяснять своим клиентам основы предусмотренной законодательством ответственности за ведение незаконной деятельности, тем самым ограничивать вовлечение в лжепредпринимательство молодых и иных граждан, не знакомых с Уголовным кодексом.

А.Хаданович: Пока практики применения предупреждения недостаточно, но обратим внимание, что клиент подписывает его по доброй воле, жесткой обязанности в законодательстве пока нет. Такое предупреждение также станет неплохой мерой защиты банков от сомнительных клиентов.

— В письме нарисован образ «среднестатистического» лжепредпринимателя. Насколько эффективен такой подход? Не «пострадают» ли честные бизнесмены, соответствующие отдельным внешним параметрам, а настоящие преступники — опытные и хорошо замаскировавшиеся — будут продолжать свою противоправную деятельность?

О.Каргин: Конечно, банк не заинтересован в разрыве отношений с клиентом, даже отчасти с недобросовестным, капитал которого «работает» в банке и увеличивает его доход. Но дилемму — обслуживать сомнительную фирму или потерять «лицо» — нужно решать в пользу деловой репутации. Ведь репутационные банковские риски очень чувствительны к внешним факторам. Порой достаточно одной компрометирующей статьи в СМИ, чтобы погубить банк: клиенты разбегутся, корреспондентские отношения будут разорваны.

А.Хаданович: Вспомним заявление Минфина США от 22.05.2012 г. о подозрении в обслуживании сомнительных клиентов банка «Кредэкс», приведшее в итоге к его ребрендингу. Кстати, этот случай и стал прецедентом к обнародованию Нацбанком на своем сайте плана по подготовке совместно с КГК проекта указа, дающего право банкам разрывать отношения с клиентами, проводящими подозрительные операции. Это исключит риск невольного вовлечения банков в процесс легализации доходов, полученных преступным путем. Сейчас проект находится на согласовании с другими государственными органами и затем должен поступить в Администрацию Президента.

Да, субъективизма в оценке благонадежности клиентов с принятием такого документа добавится, но так складывается в международной практике. Если банк сам не выявит подозрительных клиентов, то на них обратят внимание международные финансовые институты. В мире «естественный отбор» гораздо строже, чем в Беларуси. Например, западные банки имеют право отказать в обслуживании клиентам без объяснения причин, чтобы не втянуть себя в сомнительные финансовые операции и избежать репутационных рисков. С этой точки зрения наше законодательство пока более объективно. Но международные стандарты едины для всех, значит, и нам следует к ним приблизиться. Еще один пример — распоряжение Центробанка РФ (письмо от 27.04.2007 № 60-Т «Об особенностях обслуживания кредитными организациями клиентов с использованием технологии дистанционного доступа к банковскому счету клиента (включая интернет-банкинг)»), который рекомендовал поднадзорным кредитным организациям отказываться от дистанционного обслуживания клиентов, осуществляющих подозрительные операции. Основания — признаки подозрительных операций, определенные в российском законодательстве.

Р.Сапаров: Меры, предусмотренные письмом № 21-17/147, сложно назвать борьбой. Это скорее предупреждение и профилактика. Ведь возникшее подозрение нередко снимает объяснение директором предприятия сотруднику банка назначения платежа и экономического смысла совершенных операций по счету, подпадающих под признаки подозрительности. Для этого у клиента имеется время, так как об отключении от системы «Клиент-банк» банковские учреждения уведомляют клиента за 3 дня до отключения.

— Какой эффект в борьбе с лжепредпринимательскими структурами и противодействии отмыванию денег дает отключение клиента от дистанционного обслуживания («Клиент-банк») или принятие банком решения по подключению клиента к дистанционному обслуживанию через месяц?

О. Каргин: С одной стороны, банк всегда заинтересован в расширении клиентской базы, а с другой — в сохранении корреспондентов и деловой репутации. Скажем, санкции Минфина США в отношении «Кредэкса» еще не объявлены, а многие банки уже отказались от сотрудничества с ним. В принципе, договор на дистанционное банковское обслуживание — это дополнительная услуга. Рекомендации, содержащиеся в письме № 21-17/147, должны быть адаптированы к интересам каждого банка в локальных нормативных документах, определяющих период отсрочки заключения договоров на дистанционное обслуживание (5 дней, полгода и т.д.). Нацбанк не устанавливал и не намерен вводить жесткие ограничения. Тут исходить лучше из практики. Не исключено, что со временем нормы перекочуют в Инструкцию № 34, но пока надо наработать практические основания для изменения законодательства.

Р.Сапаров: ДФР известно, что транзит огромных сумм преступных финансов идет посредством дистанционного банковского обслуживания. Схема проста: лжепредпринимательская структура работает примерно несколько месяцев, за это время проводит миллиарды рублей электронных платежей без уплаты налогов, налоговые органы доначисляют налоговые платежи, но взыскать их, как правило, уже не с кого. Отключение услуги «Клиент-банк» — это пресечение деятельности лжепредпринимательской структуры на самом раннем этапе, профилактика ущерба от неуплаты налогов, снижение риска вовлечения в лжепредпринимательские структуры молодежи.

А.Хаданович: Банки сообщают, что, руководствуясь подп. 32.55 Инструкции № 34, часто видят «переодетых бомжей», желающих открыть счет, иных сомнительных клиентов. Нацбанк рекомендует банкам в этой ситуации воздержаться от заключения договора дистанционного банковского обслуживания или отсрочить его заключение как минимум на месяц. Это неприемлемо для лжепредпринимателей, и они не станут клиентами банка. Естественно, так мы лжепредпринимательские структуры не изживем, но хотя бы «выдавим» их из банковской системы, минимизируем риск вовлечения банков в сомнительные финансовые операции.

— Что предосудительного в возрасте учредителя или руководителя менее 23–25 и более 65 лет? Получается, что если в Беларуси захочет учредить фирму 82-летний Уоррен Баффет, его тут же возьмут под подозрение? Кстати, Сергей Брин основал Google в 22 года, а Марк Цукерберг начал создавать Facebook будучи моложе 25 лет... На каком основании происходит дискриминация учредителя по возрасту (25–60 лет) либо статусу (студент)?

О. Каргин: Взгляд со стороны может быть несколько поверхностным. Тем не менее мы обращаем внимание сотрудников банков на некоторые группы населения, не более того. Молодые и очень старые клиенты отмечены нами в числе иных 26 оснований для подозрения, изложенных в письме № 21-17/147.

Р.Сапаров: Опыт ДФР по пресечению преступной деятельности свидетельствует, что чаще всего директорами и учредителями организации, создаваемой с преступной целью, становятся именно молодые люди. Махинаторы ищут студента, нуждающегося в деньгах, рисуют радужную перспективу работы в белорусском филиале российской фирмы, вынуждают его зарегистрировать предприятие (благо, условия упрощены) и открыть счет в банке, а потом оставляют ждать «реальную работу» и «выхода на связь». Тем временем через «Клиент-банк» «качаются» миллиардные безналичные платежи без ведома студента. Между тем наивность грозит молодому директору иском на взыскание имущества по п. 3 ст. 52 ГК. Так, если банкротство юридического лица вызвано собственником его имущества, учредителями и т.д., то при недостаточности имущества на него возлагается субсидиарная ответственность по его обязательствам. Иными словами, с первой же зарплаты «залетевшему» выпускнику придется выплачивать штраф. Я считаю, что особое внимание со стороны банков на первом этапе работы не помешает добросовестному молодому директору поставить собственное дело.

А.Хаданович: Кроме практики ДФР, в основе критериев лжепредпринимательства лежит опыт банков. Молодежь и пожилые люди, причем чаще женщины, действительно становятся жертвами финансовых преступников. «Цукербергов» сотрудники банка сумеют отличить и предоставят им весь комплекс услуг. Но если молодой человек не представляет, зачем он открывает счет в банке и что это такое вообще, то банк вправе при открытии банковского счета (в этом отказать нельзя) на первоначальном этапе не заключать договор на обслуживание в системе «Клиент-банк» (п. 1 письма № 21-17/147). Вот и все репрессивные меры на сегодня.

— Еще один признак — наличие в составе учредителей (соучредителей) и (или) руководителей организации нерезидентов. Получается, что любое предприятие с иностранным капиталом или нанимающее менеджеров за рубежом, автоматически попадет в число подозреваемых в лжепредпринимательстве? Как быть с планами привлечения иностранных инвестиций и сотрудничества с транснациональными корпорациями?

Р.Сапаров: В сети организаторов лжеструктур попадают не только белорусские студенты, но и россияне. Нередко преступники организуют «оптовое» открытие счетов, как бы странно это ни звучало, т.е. привозят в банк сразу человек 5 новых российских бизнесменов, зарегистрировавших предприятия с минимальным уставным фондом в наших исполкомах. После регистрации у данных «бизнесменов» организаторы забирают за денежное вознаграждение учредительные документы и ключи доступа к системе «Клиент-банк», чтобы использовать их в преступных целях. Поэтому иностранцы ближнего зарубежья в числе учредителей и руководителей оптово-посреднической фирмы без каких-либо реальных инвестиций пока нас настораживают.

А.Хаданович: Службы безопасности банков (здесь и рекомендации не нужны) настороженно встречают таких клиентов, обязательно знакомят их с нормами Уголовного кодекса РБ. После этого многие уходят и не возвращаются.

— Почему признаками лжепредпринимательства оказались действия, прямо разрешенные законодательством? Например, если физическое лицо является одновременно учредителем, руководителем и (или) главным бухгалтером организации (согласно п. 4 ст. 113 ГК собственник имущества унитарного предприятия — физическое лицо вправе непосредственно осуществлять функции руководителя, а согласно ст.ст. 6 и 7 Закона от 18.10.1994 № 3321-XII «О бухгалтерском учете и отчетности» руководитель частного унитарного предприятия вправе вести бухучет и составлять бухгалтерскую отчетность лично, если это предусмотрено уставом); осуществление деятельности в рамках договоров подряда и комиссии; действия по доверенности или по договору поручения.Следует ли понимать, что нежелательно вступать в такие отношения? Но тогда под запретом окажется деятельность целых отраслей, в т.ч. стройкомплекса (где работа в основном ведется по договорам строительного подряда) и бытовых услуг (договора бытового подряда)...

Р.Сапаров: Настораживает не то, что руководитель организации является ее учредителем и бухгалтером, а то, что по счету некоторых таких организаций в банке проходят миллиардные суммы по якобы осуществленным поставкам разнородных товаров, и все это делает один человек на предприятии без офиса и склада с минимальной прибылью (0,01%) по договору подряда или комиссии.

О.Каргин: То, что названные признаки включены в рекомендательное письмо, не угрожает деятельности субъектов хозяйствования. В отношении действующих клиентов Нацбанк рекомендует предусмотреть в договорах на обслуживание право банка в одностороннем порядке принимать решение об отключении «Клиент-банка» (п. 2 письма № 21-17/147). Для «новичков» Нацбанк рекомендует предусмотреть в договоре на расчетно-кассовое обслуживание норму о том, что банк имеет право расторгнуть договор на дистанционное банковское обслуживание, оставив возможность проводить платежи в стационарных условиях. Естественно, отказать в обслуживании по формальным критериям банк не может. Если клиент в течение срока, предусмотренного в договоре, не будет замечен в подозрительных операциях, он опять получит доступ к «Клиент-банку». Поправки в договор или соответствующие его условия могут быть предусмотрены либо со всеми клиентами, либо с избранными — на усмотрение банка. К примеру, ОАО «АСБ Беларусбанк» решило предупредить всех своих клиентов о существующей в законодательстве ответственности за лжепредпринимательство.

А.Хаданович: Банки применяют письмо № 21-17/147 только в контексте Инструкции № 34. Во-первых, если клиент проведет финансовые операции, подлежащие особому контролю (56 критериев выявления и признаков подозрительных операций определены п. 32 Инструкции № 34, например, платежи в оффшоры, невозможность связи с клиентом по указанным адресам и телефонам, несоответствие финансовой операции характеру деятельности клиента и др.), банк заполняет специальные формуляры регистрации финансовых операций, подлежащих особому контролю, предоставляемые затем в ДФМ. Если клиент, который осуществляет подлежащие особому контролю операции, одновременно имеет признаки лжеструктуры, названные в письме № 21-17/147, тогда банк может принять решение об отключении дистанционного обслуживания, как рекомендует Нацбанк в письме № 21-17/147. Во-вторых, при выявлении подозрительной финансовой операции ответственное должностное лицо банка может распорядиться о получении дополнительной информации о клиенте (например, о структуре компании), о пересмотре итоговой степени риска работы с ним, о необходимости особого внимания к проведению клиентом финансовых операций и даже о прекращении договорных отношений (п. 35 Инструкции № 34). Ни одной жалобы на безосновательное отключение банковских услуг регулятор не получал.

— По каким критериям будет определяться «относительно низкая налоговая нагрузка» клиента банка? Ведь она различна у организаций разных отраслей и видов деятельности, применяющих разные режимы налогообложения и т.п.

А.Хаданович: По отношению к обороту по счету. Если ответственный за ПОД/ФТ работник банка, анализируя операции по счету, выявит низкий уровень налоговых отчислений с объемного оборота, у банка появится основание заинтересоваться деятельностью клиента. В целом службы ПОД/ФТ руководствуются нормами Закона № 426-З «О мерах по предотвращению легализации доходов, полученных преступным путем, и финансирования террористической деятельности» и Инструкцией № 34.

— В какой мере потенциальному клиенту банка необходимо четко формулировать заявленные виды деятельности своей организации? Ведь в Положении о государственной регистрации субъектов хозяйствования, утв. Декретом от 16.01.2009 № 1 (далее — Декрет № 1), вообще не предусмотрено указание в уставе видов деятельности создаваемой организации. Учитывая этот факт, каким образом банки должны определять «разнородность платежей по приходно-расходным операциям, не соответствующим виду деятельности организации»?

А.Хаданович: Да, Декрет № 1 упростил процедуру регистрации. Но в соответствии с главой 4 Инструкции № 34 банки должны придерживаться порядка идентификации участников финансовых операций, они составляют анкеты на каждого клиента. Перечень указываемых в них обязательных сведений прилагается к Инструкции № 34. Анкета хранится в электронной базе данных. В западноевропейских, украинских банках такая анкета — обязательный документ для открытия счета, но у нас — нет. Согласно подп. 2.3 Декрета № 1 открытие текущего (расчетного) счета проводится банком на основании заявления, копии устава юридического лица, свидетельства о регистрации ИП, карточки с образцами подписей должностных лиц с правом подписи документов. Упрощенный порядок открытия счетов увеличивает риски банков по появлению сомнительных клиентов.

Тем не менее анкетирование клиентов соответствует законодательству. В течение месяца после открытия счета банк дополняет анкетные сведения. Если клиент оставляет в «вопроснике» пробелы, то спецслужбы банка вынуждены собирать сведения о нем самостоятельно. С этой точки зрения представляется целесообразным предусмотреть в Декрете № 1 обязательство новых клиентов банков заполнять анкету клиента в соответствии с законодательством о ПОД/ФТ.

Разнородность платежей по приходно-расходным операциям, не соответствующим виду деятельности организации, банк определяет на основе анализа движения по счету. Если в анкете клиента нет сведений, например, о видах его деятельности, предполагаемом среднемесячном обороте по счету и др., а банк не может на основе анализа операций их определить, клиент попадет в группу высокорисковых.

— Обязан ли потенциальный клиент (его представитель) объяснять цели открытия банковского счета?

А.Хаданович: Нет, не обязан. Он может сделать это добровольно. В любом случае банк на основании п.п. 16, 17 Инструкции № 34 в течение месяца внесет в его анкету необходимые дополнительные сведения, которые сможет получить не противоречащими законодательству способами. Но при открытии счета представитель юридического лица будет оценен сотрудниками банка с учетом требований подп. 32.55 Инструкции № 34.

— В чем может проявляться «излишняя озабоченность конфиденциальностью представляемых документов, сведений и информации», чтобы вызвать подозрения?

А.Хаданович: Согласно подп. 32.5 Инструкции № 34 чрезмерная озабоченность клиента конфиденциальностью — один из признаков подозрительной финансовой операции. Конкретнее, настороженность банка может спровоцировать немотивированный отказ или неоправданные задержки в представлении клиентом сведений о финансовой операции. Это основание применяют с 2008 г., а в письме № 21-17/147 признаки продублированы и немного конкретизированы. Установлено, что излишняя озабоченность конфиденциальностью представляемых документов, сведений и информации, в т.ч. раскрытие перед госорганами (налоговыми, органами внутренних дел, Комитетом госконтроля и т.д.) таких документов, сведений и информации, может расцениваться как повод отнести субъект хозяйствования к лжепредпринимательской структуре.

О.Каргин: Тут силен «человеческий фактор». Если сотрудник банка способен установить психологический контакт с клиентом и получить от него сведения о цели деятельности и назначении платежей, то банк не станет направлять информацию о клиенте в орган финансовой разведки, сочтет его надежным, а операцию не признает подозрительной. Если сотрудничество не складывается, остается только признать операцию подозрительной в установленном порядке и направить сведения в ДФМ, о чем клиента, кстати, не извещают. Поэтому усилия Нацбанка направлены также на профилактику формализма при работе с клиентами, чему в большей степени способствуют семинары и лекции наших специалистов.

— Специалисты юридических компаний, оказывающих помощь при организации нового предприятия, имеют право работать по доверенности клиента, в т.ч. открывать счета в банке. Это означает, что один и тот же юрист может неоднократно представлять интересы разных клиентов по открытию счетов. Можно ли считать это критерием для отнесения компании к лжепредпринимательской структуре?

Р.Сапаров: Безусловно, риск банка в этом случае повышается. Исходя из практики, именно лжеструктуры часто пользуются услугами юриста. Представитель в банке — это не пятно на репутации, но повод для настороженности. Процедура открытия счета у нас настолько проста, что нет смысла платить юридической фирме за посредничество.

О.Каргин: Я согласен, что в общении клиента с банком не должно быть посредника. Индивидуальный контакт директора или главного бухгалтера фирмы с работниками обслуживающего банка помогает решить вопросы ускорения платежей, получения кредитов и т.д. Третье лицо вызывает подозрение, поскольку оно, в отличие от директора или главбуха, не отвечает за виновные действия.

— Будут ли считаться лжепредпринимательскими компании, в которых обнаружится хотя бы один из перечисленных в письме признаков, или нужно наличие нескольких из них? Скольких именно?

А.Хаданович: В принципе, в лжепредпринимательские структуры на основании перечисленных в письме № 21-17/147 признаков попасть невозможно. Перечень является примерным и предназначен для внутреннего использования только банковскими работниками. Поэтому наличие одного явного признака или десяти не влечет для компании никаких проблем. Это всего лишь повод попасть под особое внимание со стороны банка. Применяют письмо № 21-17/147 только в совокупности с п. 32 Инструкции № 34.

— Насколько эффективна борьба с инструментами легализации денег, уклонения от налогов и другими нарушениями, а не с причиной образования лжепредпринимательских структур?

Р.Сапаров: Комплексная борьба «за чистоту» рядов предпринимателей ведется и другими государственными органами. По поручению Главы государства еще в июле 2011 г. была создана межведомственная рабочая группа, которая выработала ряд других мер по противодействию лжепредпринимательству. Важными инструментами в искоренении причин этого негативного явления стал Указ от 23.10.2012 № 488 «О некоторых мерах по предупреждению незаконной минимизации сумм налоговых обязательств», а также принимаемые меры по комплексному снижению налоговой нагрузки на плательщиков и расширение сферы применения упрощенной системы налогообложения в республике.

А. Хаданович: Известно, что чем ниже налоги, тем меньше в стране формальных поводов для занятия лжепредпринимательством. Но это вопрос государственной важности, и его дальнейшее решение — это уже вопрос другой дискуссии.

Беседовала Елена ПЕТРОШЕВИЧ