САНИТАРНО-ЭПИДЕМИОЛОГИЧЕСКИЙ ПРОТЕКЦИОНИЗМ©
В основе принятия постановления Совмина от 6.08.2015 № 666 лежит не столько забота о санитарно-эпидемиологическом благополучии населения, сколько попытка защитить производителей Евразийского союза от внешней конкуренции, считает председатель совета директоров ГК «Интеллект» Сергей ВАРИВОДА.В основе принятия постановления Совмина от 6.08.2015 № 666 лежит не столько забота о санитарно-эпидемиологическом благополучии населения, сколько попытка защитить производителей Евразийского союза от внешней конкуренции, считает председатель совета директоров ГК «Интеллект» Сергей ВАРИВОДА.
Государственная санитарно-гигиеническая экспертиза (ГСЭ) была введена в сферу регулирования предпринимательской деятельности в качестве самостоятельной административной процедуры еще Законом от 23.05.2000 № 397 и была задумана лишь как средство контроля за соответствием генеральных планов застройки, проектов строительства и реконструкции определенным санитарным требованиям.
Для контроля за товарными рынками законодатель ввел другую административную процедуру — государственную гигиеническую регистрацию и регламентацию (ГГР). Именно ГГР подлежали производимые в Беларуси и закупаемые по импорту химические и биологические вещества, материалы и изделия из них, представляющие потенциальную опасность для здоровья людей, а также продукция производственно-технического назначения, товары для личных (бытовых) нужд, включая продукты питания.
Однако в отличие от ГСЭ порядок проведения ГГР устанавливался правительством страны. Видимо, это и побудило Минздрав значительно расширить сферу применения экспертизы, что и было подкреплено принятием Закона от 16.05.2006 № 109-3 (утратил силу), которым были внесены изменения в Закон «О санитарно-эпидемическом благополучии населения». В соответствии с новой редакцией ст. 10 санэкспертиза проводится в целях осуществления санитарного надзора, и в том числе ГГР. А раз ГСЭ стала частью ГГР, то законодатель, естественно, распространил требование о проведении экспертизы на широкий перечень товарной продукции.
Бизнес просто не обратил внимания на эту элегантную «рокировочку». Правда, БНПА несколько раз пыталась апеллировать к Минздраву и Совмину, но безуспешно.
Дальше дело оставалось за малым. Минуя правительство, Минздрав занялся регулированием ГСЭ и постановлением от 30.01.2009 № 9 утвердил обширный перечень продукции, в т.ч. производственно-технического назначения, подлежащей ГСЭ. При этом фантазия его разработчиков не имела границ: санэкспертизе стало подлежать большинство товаров, включая автобусы и грузовые автомобили.
Однако некая неопределенность по-прежнему сохранялась. Ведь постановлением Совмина от 14.12.2001 № 1807 были запрещены производство, реализация и использование продукции, подлежащей ГГР, но не прошедшей их в установленном порядке. Об санэкспертизе же не было сказано ни слова. А нет продукции в перечне, подлежащей ГГР, — не нужна и санэкспертиза, которая является ее частью, что бы ни утверждал Минздрав.
Поэтому законодательство продолжало «совершенствоваться». Закон «О санитарно-эпидемиологическом благополучии населения» принимается в совершенно новой редакции Законом от 7.01.2012 № 340-З, содержит новый подход к проблеме. Теперь уже ГСЭ объявлена самостоятельной административной процедурой при осуществлении госсаннадзора за продукцией, а не частью ГГР. При этом было прямо указано, что санэкспертизе подлежит продукция, перечень которой устанавливается правительством. Соответствующий достаточно обширный перечень продукции, подлежащей ГСЭ, был утвержден постановлением Совмина от 11.07.2012 № 635 «О некоторых вопросах санитарно-эпидемического благополучия населения» (далее — Перечень № 635).
Собственно говоря, уже с этого момента органы госсаннадзора могли требовать у субъектов хозяйствования проведения процедуры ГСЭ. Но тогда процесс запускать не стали: положение в экономике было не самое плохое, а на полях Директивы № 4 о поддержке предпринимательства еще не высохла подпись Президента.
Бизнес опять смолчал, хотя явное несоответствие национального перечня международному акту — решению Комиссии Таможенного союза (КТС) — было очевидно, а Единый перечень товаров, подлежащих санитарно-эпидемиологическому надзору на таможенной границе и таможенной территории Таможенного союза, утв. решением КТС от 28.05.2010 № 299, имеющий приоритет перед Перечнем № 635, сильно отличается от последнего.
С очередной волной кризиса у власти вернулось желание отгородиться от всего мира, пусть и вместе с партнерами. Целью принятия постановления № 666 является не столько забота о санитарно-эпидемиологическом благополучии населения, сколько попытка защитить производителей ЕАЭС от внешней конкуренции. Хотя сам этот документ, посвященный чисто процедурным вопросам осуществления санэкспертизы, ничего принципиально нового в вопросе ГСЭ не добавил.
В то же время «уши» протекционизма торчат чуть ли не из каждой строчки перечня продукции зарубежного производства, подлежащей государственной санитарно-гигиенической экспертизе, утв. постановлением Главного государственного санврача Беларуси от 10.09.2015 № 47.
Во-первых, требование ГСЭ не распространяется на производителей ЕАЭС, но обязательно для импортеров продукции зарубежных производителей, в т.ч. из стран СНГ.
Во-вторых, трудно объяснить логически выведение из круга лиц, обязанных проводить ГСЭ, индивидуальных предпринимателей, ввозящих в страну основной объем «неорганизованного» импорта.
В-третьих, в документе никак не просматривается забота о населении, потребляющем конфискат и продукцию, попавшую под эмбарго или бывшую в употреблении, которые почему-то ГСЭ не подлежат.
А в финале этой странной истории лежит заявление главного санитарного врача Беларуси Игоря Гаевского: «Постановление № 666 — временная мера. Как только она заработает, будет рассмотрена возможность принятия иного решения». Получается, что если будет эффект от документа, мы его сразу же отменим?! А как же здоровье населения?
Никто не оспаривает необходимость государственного регулирования рынка. Однако властям не нужно лукавить и прикрываться заботой об интересах населения, принимая решения, которые эти интересы как раз и нарушают.
Между тем частный бизнес, который и должен вытащить экономику страны из кризиса, сегодня и так зарегулирован избыточно. И пусть прямые финансовые издержки на оплату ГСЭ кажутся не столь большими, косвенный ущерб от нее (хотя бы в виде отвлечения работников на выполнение непроизводительных функций) недопустимо велик.
В конечном итоге за все платит конечный покупатель, т.е. мы с вами. Вероятно, в т.ч. и из-за обилия подобных административных процедур, белорусская продукция и становится неконкурентоспособной не только на внешних рынках, но и в собственной стране.
Удивляет и уровень санкций за недобросовестное исполнение подобных актов. В случае с экспертизой не может не беспокоить совершенно неадекватная, на наш взгляд, мера ответственности, предусмотренная ст. 12.17 КоАП, — вплоть до конфискации товара или выручки от его реализации, причем независимо от того, в чьей собственности он находится. Правоприменительная практика показывает, что трактовать такие нормы можно весьма широко, привлекая к ответственности множество субъектов и нанося им непоправимый экономический ущерб.
Каждый чиновник, который разрабатывает нормативный акт об ответственности бизнеса не за реальный ущерб, а за отсутствие той или иной «бумажки», должен десять раз подумать об «эксцессе исполнителя». Ведь замысел законодателя далеко не всегда совпадает с его реализацией «на местах».
Не следует забывать и о том, что чем больше ограничений и запретов, тем сильнее бизнес дрейфует «в тень». А возвращать наших предпринимателей «на солнышко» будет ох как нелегко.