Проверка газовой «бухгалтерии»
С 2001 по 2015 год общий объем российских газовых субсидий составил 49 млрд. USD, то есть свыше 100% белорусского ВВП, считает заведующий сектором Института энергетики и финансов Сергей Агибалов. По его мнению, требования Беларуси снизить цены на российский газ не обоснованы.
Энергетический конфликт России и Беларуси, судя по официальным комментариям, далек от урегулирования, а публичное обсуждение вопроса вновь вышло на высокий уровень, говорится в статье, опубликованной на сайте РБК. После недавнего спора премьер-министров дискуссию продолжил белорусский Президент. Основной тезис Александра Лукашенко прост: бухгалтерия не должна лежать в основе белорусско-российских отношений. «Медведев должен понимать, что если мы будем платить, как в Европе, то кое за что ему тоже придется заплатить. И цена будет неимоверно выше, нежели цена на природный газ», – заявил тогда Президент РБ.
С. Агибалов попытался разобраться с этим тезисом и понять, насколько обоснованы притязания белорусской стороны.
Текущий конфликт начался с того, что с января 2016 года на фоне общего снижения сырьевых цен контрактная цена газа для Беларуси снизилась, но, по мнению Минска, недостаточно — всего на 5%. Разница в цене с европейскими странами (для ориентира возьмем Германию) резко снизилась — с 116 USD за 1 тыс. м3 в 2015 г. до 19 USD в 2016-м. И Беларусь в одностороннем порядке решила восстановить «социальную справедливость», добиваясь внутрироссийской цены на природный газ. Белорусская сторона апеллирует к тому, что, согласно предыдущим договоренностям, Россия планировала поднять внутренние цены до уровня равнодоходности (с экспортом в Европу за вычетом экспортной пошлины и транспортных затрат). При этом цены для потребителей Беларуси и России должны были бы сблизиться. Но российские власти отложили введение равнодоходности до начала 2018 года и, скорее всего, снова перенесут этот срок. Создание общего рынка газа Евразийского союза, подразумевающего равные условия хозяйствования, планируется только к 2025 г. Поэтому российская сторона может считать требования Беларуси о единой цене преждевременными – по мнению С. Агибалова – с полным основанием.
Для «Газпрома» Беларусь — один из крупнейших потребителей. В последние годы поставки в страну составляли порядка 19–20 млрд. м3 в год (в 2016-м — 18,6 млрд.. При таких объемах даже небольшая скидка в 10 USD за 1 тыс. м3 оборачивается снижением выручки почти в 200 млн. USD. При этом С. Агибалов напоминает, что «все годы независимости Белоруссия получала газ от России на исключительно выгодных условиях — в отдельные годы она покупала газ в разы дешевле, чем все соседние европейские страны».
Особенно выгодной дружба с Москвой была в 2005–2008 годах, когда цена для Беларуси была в 3-5 раз ниже, чем для Германии. В итоге суммарная субсидия (рассчитанная как разница в цене импорта с Германией, умноженная на объем потребления) в этот период составила 19,6 млрд. USD, подсчитал г-н Агибалов.
Тогда же было принято решение о постепенном повышении цен, но с учетом покупки «Газпромом» «Белтрансгаза» переговоры сильно растянулись, и с ростом цен на нефть и газ в 2012–2014 гг. субсидирование стало вновь очень значительным. В общей сложности за 2001–2015 гг. объем российских газовых субсидий составил 49 млрд. USD, то есть свыше 100% ВВП Беларуси. И это без учета беспошлинных поставок нефти и нефтепродуктов, где масштаб субсидирования такого же порядка.
По официальной оценке «Газпрома», за январь-сентябрь 2016 г. недоплата за поставки газа составила 340 млн. USD. С учетом заявленной стоимости импорта в 136,6 USD за 1 тыс. м3 подобная задолженность могла сформироваться при уровне оплаты в 80% от контрактной цены, или порядка 110 USD за 1 тыс. м3.
Пока тянулись переговоры, в январе т.г. долг вырос до 550 млн. USD, а на конец I квартала, скорее всего, достигнет 650 млн. Дальнейший рост долга на 30–35 млн. USD в месяц еще больше осложнит поиск решения.
При этом белорусские официальные лица в своих комментариях переговоров часто ссылались на некую «справедливую» цену, рассчитываемую от цены в Германии методом «нетбэк», напоминает С. Агибалов. За вычетом экспортной пошлины и стоимости транзита через Польшу и Беларусь цена газа на российско-белорусской границе большую часть 2016 года держалась на уровне 80 USD за 1 тыс. м3. Но уже в декабре 2016 г. на фоне роста цен на нефть подобный расчет давал цену 100 USD, а в феврале 2017 г. — 120. Это существенно выше желаемого Беларусью уровня 70–80 USD за 1 тыс. м3.
Можно долго спорить, какая цена на газ является «справедливой» для Беларуси — «нетбэк» от Германии, или внутрироссийская цена с премией, или какая-либо другая. Но какая цена является рыночной — очевидно. Это цена замещения из других источников, утверждает С. Агибалов.
В качестве примера он приводит Украину. После длительных споров о цене, в которых Киев тоже часто апеллировал к «нетбэку», она полностью отказалась от закупок российского газа. Теперь фактически российский газ Украина закупает у европейских стран (с чем отчасти и связан рекордный объем экспорта российского газа в Европу в 2016 году). В среднем за прошлый год импорт газа Украине обходился в 201 USD за 1 тыс. м3, а в IV квартале – даже 211 USD, тогда как Германии –155 и 163 USD соответственно. То есть Украине газ обходится на 30% дороже, чем Германии. Это закономерный результат, так как к европейской цене газа (будь это спотовая цена либо цена все того же российского импорта) добавляется стоимость доставки и маржа продавца.
В заключение г-н Агибалов советует Беларуси «хорошо изучить украинский опыт или вспомнить собственный опыт диверсификации нефтяных поставок, когда венесуэльская нефть обходилась вдвое дороже российской».
