Правила существуют, чтобы с ними нарушать?

АНАЛИЗ показывает, что авторы Правил использовали нормы Уголовного кодекса 1999 г. (ныне действующего) и постановление пленума Верховного суда от 2001-06-28 г. N 6 "О судебной практике по делам о незаконной предпринимательской деятельности". Как следствие, состав незаконной предпринимательской деятельности излагается в них в соответствии с конструкцией ст.233 УК, а понятие "доход" от такой деятельности, под которым "понимается сумма выручки за весь период ее осуществления в денежной либо натуральной форме без учета затрат на ее получение" -- по сути с определением из постановления пленума ВС, на которое следовало бы сделать ссылку. Дело в том, что пленум еще и пояснил, что "доход, полученный в натуральной форме, подлежит определению в денежном выражении", о чем разработчики Правил упомянуть позабыли. Уже одна эта "мелочь" во многом помогла бы в повседневной работе органам, которым адресовано это постановление.

Но есть "вещи" и посерьезнее. Правила характеризуют признаки еще одного состава преступления против порядка осуществления экономической деятельности -- уклонения от уплаты налогов (ст.243 УК) -- и определяют причиняемый при этом ущерб. Под ним МНС понимает сумму неуплаченных налогов и неналоговых платежей в бюджет Республики Беларусь, предлагает суммировать их независимо от отчетных периодов и применять размер минимальной заработной платы (в настоящее время -- базовой величины), установленный на день представления документа отчетности за последний период, в котором было допущено сокрытие (занижение) объекта налогообложения. (Напомню, уголовная ответственность по ч.1 этой статьи наступает только в случае причинения ущерба в крупном размере (250 и более базовых величин), по ч.2, вплоть до лишения свободы на срок до 7 лет, -- при ущербе в особо крупном размере (1000 и более базовых величин).) При этом в Правилах акцентируется внимание на том, что ущерб причиняется государству.

А почему только государству (бюджету республики)? Ведь законами "О налогах и сборах, взимаемых в бюджет Республики Беларусь" и "О бюджете Республики Беларусь на 2002 год" установлены как общереспубликанские, так и местные налоги. Уклонение от уплаты последних (налога на продажу товаров в розничной торговле по перечню, утверждаемому областными и Минским городским Советами депутатов, налога на рекламу) при обстоятельствах, указанных в ст.243 УК, очевидно, тоже должно влечь ответственность по этой статье (она, кстати, так и называется: "уклонение от уплаты налогов"), т.к. законодатель не делает в УК каких-либо оговорок насчет того, что под ними следует иметь в виду только республиканские налоги.

ЕСЛИ буквально следовать предписаниям Правил, то получается, что при выявлении случаев уклонения от уплаты местных налогов, причинивших местному бюджету ущерб в крупном или особо крупном размере, налоговики не обязаны направлять в органы финансовых расследований материалы на возбуждение уголовного дела по ст.243 УК. (О том, что им приходится изрядно попотеть, чтобы уяснить, преступление это или нет, а если да, то какое именно, или же такое уклонение вообще не влечет уголовной ответственности, и говорить не стоит, это очевидно.)

К слову, ответа на этот вопрос не было и в старых Правилах, хотя жизнь его требовала, т.к. пленум Верховного суда республики, принявший на основе УК 1960 г. постановление от 13.03.97 г. N 5 "О практике применения судами законодательства по делам о сокрытии, занижении прибыли и доходов", действующее и поныне, дал по этому поводу противоречивые рекомендации. Но налоговое ведомство и сейчас не захотело или не смогло разрешить эту проблему.

По своей сути Правила являются методическим пособием, которое должно помогать правильно применять уголовный и уголовно-процессуальный законы, а также законодательство об административных правонарушениях. А коль так, то в них следовало бы привести основные правила квалификации уклонения от уплаты налогов, хотя бы для наиболее сложных ситуаций. Проверяющие, например, зачастую стоят перед выбором: применять ст.243 или же ст.216 УК (причинение имущественного ущерба без признаков хищения)?

Очевидно, что не влечет уголовной ответственности по ст.243 УК представление в налоговый орган заведомо ложной информации об отсутствии у налогоплательщика объекта налогообложения или о его наличии, но меньшей величины, чем в действительности, которое привело бы к неуплате налога в некрупном размере. Также не влечет уголовной ответственности по этой статье уклонение от уплаты обязательных платежей в бюджеты всех уровней, не являющихся налогами. Неуплата налогов в сумме свыше 40, но не более 250 базовых величин вследствие обмана, злоупотребления доверием или модификации компьютерной информации для сокрытия или занижения объекта налогообложения подлежит квалификации по ст.216 УК. Есть и другие тонкости в применении этих статей и связанных с ними норм законодательства об административных правонарушениях.

Второе, что вызывает озабоченность, это указание считать ущербом как неуплаченные налоги, так и неналоговые платежи. Так было и раньше, но, что существенно, понятие ущерба не увязывалось напрямую с преступным уклонением.

СОВЕРШЕННО иначе подходит к определению этого понятия пленум ВС. В упоминавшемся уже постановлении N 5 вообще не говорится о неналоговых платежах. Пленум разъяснил, что под данным ущербом "надлежит понимать не величину самого объекта налогообложения, сокрытого или заниженного виновным, а сумму налога, которую ему следовало уплатить". Спрашивается, зачем было в Правилах рекомендовать налоговым органам такой подход к начислению ущерба от уклонения от уплаты налогов, если органы уголовного преследования и суды обязаны пленумом ВС руководствоваться совершенно другим?

Авторы Правил, видимо, не заглянули в Положение о взыскании налогов, сборов и других обязательных платежей, утв. постановлением Совмина от 20.01.99 г. N 87, в соответствии с которым неналоговые платежи -- это: бюджетные ссуды, ссуды из государственных целевых бюджетных фондов и налогового кредита, процентов по ним и задолженности перед бюджетом по обязательствам, возникшим в случае выполнения правительством платежей по погашению и обслуживанию кредитов, полученных юридическими лицами под правительственные гарантии; экономические (финансовые, штрафные) санкции, примененные за нарушения законодательства о налогах и предпринимательстве; иные экономические санкции, применяемые к юридическим лицам и индивидуальным предпринимателям государственными контролирующими органами.

ИТАК, если и в этом следовать Правилам, то наряду с неуплаченными налогами в ущерб необходимо включать бюджетные и иные ссуды и прочее, указанное выше, что, несомненно, абсурдно, поскольку никак не связано с уклонением от уплаты налогов. Напомню, по Закону о налогах и сборах за сокрытие, занижение объектов налогообложения с субъекта экономической деятельности взыскивается штраф в трехкратном размере общей суммы налогов или сборов, исчисленных из сокрытых, заниженных объектов налогообложения. Но разве же эта санкция -- общественно опасное последствие, предусмотренное ст.243 УК, ущерб от уклонения от уплаты налогов? Это -- самостоятельный вид ответственности, предусмотренный в республиканской системе видов ответственности.

Логика Правил не только противоречит законодательству и здравому смыслу, но и искажает уголовную политику государства в сфере противодействия уклонению от уплаты налогов, что чревато целым рядом негативных последствий. Искусственное, в несколько раз, завышение размера ущерба может привести к искусственному же увеличению числа граждан, привлекаемых к уголовной ответственности по ст.243 УК, от чего старался уйти законодатель в 1999 г., принимая новый УК. (Судя по судебной статистике, это удалось.)

Не исключено, что реализация Правил приведет также к фактическому удвоению размера санкций за уклонение от уплаты налогов. Ведь вышеназванный трехкратный штраф взыщется налоговыми органами с виновного еще до того, как будет принято решение по уголовному делу. Эта же санкция, но уже в качестве возмещения ущерба от преступления, как неналоговый платеж, может быть взыскана и по приговору суда. (Процессуальные основания для такого взыскания в УПК есть.)

Правила со ссылкой на УПК обязывают налоговиков при обнаружении признаков иных преступлений, подследственных органам финансовых расследований, письменно сообщать последним о них и по своему усмотрению прилагать к сообщению документы и иные материалы, подтверждающие его достоверность. Однако же, если речь идет о преступлениях, предусмотренных ст.ст.233 и 243 УК, то налоговые органы обязаны направить органам финансовых расследований и окончательный акт проверки. В случае же с иными преступлениями направлять окончательный акт проверки почему-то уже не надо, чем нарушается логическая взаимосвязь процедур направления таких сообщений о преступлениях, предусмотренных целым рядом статей УК.

Очевидно, что п.3 Правил нужно привести в соответствие с пп.1 и 2 (предусмотренный в них порядок направления материалов в органы финансовых расследований предпочтительнее для решения стоящих перед ними задач). Кроме того, в акте МНС есть нормы, подлежащие исключению как не отвечающие предмету правового регулирования данного акта.

Вместе с тем в нем ничего не говорится о лицах, деяния которых согласно материалам налоговых проверок являются преступлениями, об их уведомлении о направлении таких материалов в органы финансовых расследований и их правах. А ведь это очень важный момент для правового государства, каковым мы себя считаем.

Безусловно, новые Правила в большей степени, чем прежде, отвечают закону, однако и они нуждаются в серьезной корректировке.

Было бы не лишним ввиду принципиальности поднятых вопросов, чтобы и Верховный суд республики высказал свою позицию, поскольку Правила по существу игнорируют его рекомендации о порядке исчисления ущерба от уклонения от уплаты налогов. Пленуму ВС следовало бы также внести поправки в свое постановление от 13.03.97 г. N 5 либо принять другое, с учетом новейшего законодательства и имеющейся практики применения ст.243 УК.

И ПОСЛЕДНЕЕ. По делам, где размер ущерба от уклонения от уплаты налогов исчислялся по методике, рекомендованной Правилами, заинтересованным лицам следует ставить перед судом вопрос об их признании недействительными. В соответствии со ст.12 ГК "акт законодательства, не соответствующий иному законодательному акту и нарушающий гражданские права и охраняемые законодательными актами интересы гражданина и (или) юридического лица, признается судом недействительным по требованию лица, чьи права нарушены, а в случаях, предусмотренных законодательством, -- по требованию иных лиц. В случае признания судом акта недействительным нарушенное право подлежит восстановлению либо защите иными способами, предусмотренными ст.11 настоящего Кодекса".

Р.S. В процессе работы над этим материалом проанализированы ст.ст.24, 216, 223--225, 227, 231, 233, 234, 237, 241, 243, 244--246 Уголовного кодекса, ст.ст.148, 149, 170, 352 Уголовно-процессуального кодекса, ряд статей старого УК, КоАП и с особым пристрастием пп.1--7 Правил на предмет их соответствия друг другу и действующему законодательству. Что, кстати, надо было сделать разработчикам этого документа и экспертам.