Ожидания несколько затянулись

-- Сергей Владимирович, в докладе нет специального раздела, исследующего степень влияния административного ценового давления на результаты хозяйствования, и в то же время прослеживается мысль, что оно в Беларуси есть, и это плохо. Почему?

-- Прежде всего отметим четыре важных фактора. Во-первых, Беларусь достигла успеха только в сравнении со странами СНГ. Однако она существенно уступает другим государствам с переходной экономикой, например соседним Литве или Польше.

Во-вторых, у Беларуси есть одно важное преимущество -- она сохраняет поставки относительно дешевых энергоресурсов из России, что фактически является одним из видов прямого субсидирования ее экономики. Вдобавок имеется тенденция накопления задолженности по этим расчетам. Впоследствии долг погашался через бартер, что искусственно поддерживало спрос на белорусский экспорт, -- еще один существенный вид косвенного субсидирования со стороны страны-соседки.

В-третьих, предоставляя субсидии и кредиты крупным предприятиям, Беларусь, в отличие от других стран СНГ, смогла предотвратить крах промышленного производства на ранних этапах переходного периода.

И наконец, поскольку крупные предприятия не были приватизированы, государство сохранило контроль за производственными фондами и предотвратило их разграбление и нецелевое использование.

Эти факторы позволяют предположить, что сохраняющаяся государственная собственность и контроль за крупными предприятиями, а также льготные условия, предоставляемые Россией, сыграли ключевую роль в поддержании промышленного производства и экономического роста Беларуси. Однако ресурсы, использовавшиеся для подпитки промышленности, "изымались" из других секторов экономики, что так или иначе сдерживало развитие новых предприятий. Система множественного обменного курса стала предпосылкой для ухода частной инициативы в область посредничества и теневой экономики, тогда как инвестиции в значительной степени оставались в государственном секторе. Реструктуризация последнего практически отсутствовала, а это значит, что сопряженные с ней болезненные процессы просто отнесены на будущее. Все это не предвещает ничего хорошего для долгосрочного экономического развития.

Надо четко себе представлять, что и ответственность за результаты подобной политики лежит в первую очередь на государственных институтах. Лауреат Нобелевской премии 1976 г. в области экономики Милтон Фридмен писал, что "единственное средство борьбы с инфляцией, которым располагает правительство, заключается в том, чтобы меньше тратить и меньше выпускать денег. Но проблема состоит в том, что необходимо иметь политическую волю для этого".

Мы знаем, что позиция руководства Беларуси заключается в том, что шоковой терапии не будет. Правительство Польши, события в которой чаще всего ассоциируются с этим термином, в январе 1990 г. "отпустило" 90% всех цен. Одновременно были устранены практически все торговые барьеры, упразднены государственные торговые монополии, злотый стал конвертируемым по всем текущим операциям (последнее пришло в Беларусь с опозданием почти в 12 лет). Для иллюстрации диаметрально противоположного подхода я часто привожу такой пример: в начале 90-х годов один из кандидатов на пост мэра Одессы пообещал, что если его изберут на эту должность, проезд в общественном транспорте города станет бесплатным. Надо ли говорить, кто победил? И коммунальный транспорт в Одессе действительно стал бесплатным. Но очень скоро темпы выбытия транспортных средств в городе стали катастрофическими -- по единице в неделю. Городская казна была пуста, а средств для финансирования ремонта в виде платежей за проезд также не стало. Конечно, такая ситуация не могла длиться долго -- был скандал. Это пример того, что чудес не бывает.

Регулирующая роль государства в любой стране очень значима, и здесь мы с правительством Беларуси солидарны. Особенно там, где речь идет о монополиях или о таких социально значимых товарах, как электроэнергия, теплоснабжение и т.д. Но и это не догма. Пример -- отключения летом прошлого года электричества в американском штате Калифорния, обусловленные вмешательством правительства в деятельность энергетических компаний. Его запрет на повышение тарифов на электроэнергию привел к тому, что мощности этих компаний оказались на пределе. Возникновение пиковых нагрузок во время засухи вызвало сбои, имевшие катастрофические последствия для сельского хозяйства штата. И правительство вынуждено было пересмотреть свою тарифную политику в энергетике.

Политика цен в нашем понимании должна способствовать развитию предприятий, их здоровой конкуренции, потому что каждое из них может участвовать в такой борьбе. В то же время государство не должно допустить "декапитализации" предприятий и сужения их инвестиционных возможностей и в то же время позаботиться о тех, кто не сможет в условиях ценовой либерализации справиться со своими проблемами.

Основное наше беспокойство в этой связи связано с тем, что реформы в Беларуси, в т.ч. в области ценообразования, затягиваются. В результате страна теряет конкурентоспособность даже на традиционных российских рынках. Искусственное сдерживание цен для многих оборачивается фактическим банкротством, особенно в частном секторе.

-- И все-таки, какие факторы лежали в основе того инфляционного всплеска, о котором вы говорили?

-- Я думаю, что главными причинами инфляции в Беларуси была мягкая кредитно-бюджетная политика в отношении государственных предприятий и аграрного сектора, включая предоставление кредитов под гарантии правительства, установление заработных плат, не подкрепленных соответствующим увеличением производительности труда. В стране слишком много убыточных предприятий, что также имеет огромное инфляционное давление.

Инвестиции не придут в те отрасли и на те предприятия, где цены будет устанавливать государство, где будет жестко регламентироваться прибыль, где ценовые надбавки будут диктоваться сверху. Ни один серьезный инвестор, если, конечно, речь не идет об извлечении какой-то сверхприбыли или создании монополии, не рискнет в таких условиях своими деньгами.

-- Какими, на ваш взгляд, могут быть для предприятий и банков результаты политики кредитования на выплату зарплат?

-- Ответ содержится в учебниках по макроэкономике: кредит можно брать только на расширение или на совершенствование производства. Если вы не можете заплатить рабочим зарплату -- значит, не можете реализовать то, что произвели. При нормальных рыночных отношениях это называется банкротством. Стоит ли дальше рассуждать на эту тему? И если правительство не сверяется с общепринятыми и общеизвестными правилами хозяйствования, то это плохо. Я не представляю себе, как при нынешней процентной ставке предприятие может вернуть кредит, взятый на выплату заработной платы. Непонятно и то, как банк при нормальной схеме кредитного и финансового анализа может дать эти деньги? Под какой залог, под какие гарантии? Тут цепочка тянется к фундаментальным проблемам.

-- Какие меры Представительство рекомендовало бы для корректировки нынешней ценовой политики Беларуси и насколько они соответствуют общепринятым подходам к ценообразованию?

-- Не хочу говорить об этом, поскольку у нас сегодня нет с правительством страны подобных общих программ. Зато мы довольно плотно работаем над проектом адресной социальной поддержки наиболее уязвимых слоев населения и таким образом пытаемся помочь справиться с теми проблемами, которые могут возникнуть в процессе объявленной либерализации экономической деятельности. Мы знаем, что правительство имеет программу постепенного смягчения контроля за ценами, которая предполагает ограничиться перечнем лишь товаров предприятий-монополистов и рядом социально значимых товаров, хотя, видимо, одни эти меры не дадут желаемого результата. Если будут дотироваться товары, а не непосредственно те, кто в них нуждается, это приведет или к уравниловке субсидий, или к дефициту этих товаров, которые просто будет невыгодно производить. Это уже было. Или же начнется их переток, поскольку граница транспорентна. И тут же государство начнет тратить свой административный ресурс на погоню за теми, кто что-то вывозит -- сахар, хлеб, скот и т.д. А коль нет нормальной цены, возникает огромнейший искус сыграть на этом.

И до тех пор пока с ценами не будет наведен порядок, вы будете ходить по замкнутому кругу. Поэтому в упомянутой программе целевой социальной защиты как раз и предусматривается, что помощь и дотации будут идти тем, кто в силу различных обстоятельств не может позволить себе приобрести жизненно важный товар или услугу.

-- Может ли обеспечить стабилизацию цен нормирование затрат, включаемых в себестоимость продукции?

-- О какой стабилизации (а она, как мы уже отметили, прежде всего зависит от объемов продаж на внешних рынках, то есть от конкурентоспособности продукции) может идти речь, если вам диктуют, сколько вы можете потратить на ее производство? Я понимаю, что во многом эти перекосы вызваны огромной ролью государства в экономике, являющегося главным владельцем основных средств. И как владелец, оно хочет навести у себя порядок. И делает это вплоть до того, что, например, ограничивает километраж пробега автомобиля. Этого не должно быть, поскольку нормирование лишает конкурентоспособности очень многих, особенно если речь идет о малом и среднем бизнесе. Для них такие варианты просто убийственны.