Новые реалии нефтегазовых отношений: — сказочные времена проходят, поддержка остается
Беларусь ждет возобновления поставок нефти на отечественные НПЗ в прежних объемах. При этом 6 млн. т в год можно будет беспошлинно перепродавать, чтобы платить за газ. О том, что принесут новые условия поставок углеводородного сырья, рассказали корреспонденту «ЭГ» заведующий сектором экономического департамента Института энергетики и финансов (РФ) Сергей АГИБАЛОВ и менеджер группы прогнозирования и анализа «Томсон Рейтер (Маркетс) СА» Александр ШКУРИН во время конференции «Нефтегазовые рынки стран ЦВЕ», которая прошла в Минске.
С.А.: В настоящее время и в России, и в Беларуси для нефтепереработки сложилась достаточно напряженная ситуация из-за налогообложения. Все последние годы нефтепереработка зарабатывала не на самом производстве нефтепродуктов, а на особенностях налогового режима. За счет разницы в ставках экспортной пошлины и высокой цены нефти «из воздуха» получалась значительная маржа переработки. В 2012 г. она легко могла превышать 100 USD/т. Затем появилась идея «налогового маневра»: повышение налога на добычу полезных ископаемых и снижение экспортных пошлин. Из-за этого «искусственная» рентабельность, существовавшая в предыдущие годы в нефтепереработке, снижается, что тут же отразилось на ее объемах как в России, так и в Беларуси. В частности, у вас она сократилась на 19%. Полагаю, что в предстоящие годы вызовом для НПЗ становится то, что они будут вынуждены работать в условиях, приближенных к европейским, зарабатывать на качестве корзины нефтепродуктов и искать премиальные рынки для своих продуктов. А «сказочные» времена, которые были до 2014 г., уже никогда не вернутся. Заводам, не успевшим модернизироваться, улучшить свое положение будет сложно, потому что брать кредиты под низкую маржу довольно затруднительно.
А.Ш.: В России сокращается нефтепереработка, но при этом ее качество улучшается. Четырехсторонние соглашения, которые были заключены между компаниями, Федеральной антимонопольной службой и другими госорганами, выполняются. Увеличивается глубина переработки, поэтому, несмотря на сокращение поставок, растет выход продуктов: бензина, дизтоплива, керосина. Снижается лишь выход мазута – самого проблемного продукта для отрасли.
В Казахстане также увеличилась переработка, там были введены в эксплуатацию новые месторождения (самое большое – Кашаган), растет экспорт казахской нефти, в т.ч. в Восточную Европу через российские порты по системе Каспийского трубопроводного консорциума (КТК).
– Как вы оцениваете новые условия поставок нефти в Беларусь?
С.А.: Как и в предыдущий год, мы слышим разные комментарии российской и белорусской стороны. Такое чувство, что каждая страна договорилась о чем-то своем и подробности только предстоит узнать. В целом можно сказать, что Россия в очередной раз пошла навстречу Беларуси. В ближайшие годы сохранятся поставки нефти и газа на льготных условиях. Правда, вопрос по субсидиям на газ открыт. Публично озвучено в Беларуси, что цена в текущем году может составить 130 USD/тыс. м3, т.е. на 11 USD ниже контрактной стоимости, что означает скидку порядка 9%. Какой окажется скидка в 2018–2019 гг., пока неизвестно. Можно предположить, что, скорее всего, она будет небольшой – порядка 5–10% от контрактной цены. Таким образом, поддержка со стороны России сохраняется в довольно существенных объемах, хотя и не столь больших, как прежде. Ранее нефтегазовый трансфер в отдельные годы составлял порядка 7–8 млрд. USD. Теперь не та ситуация в России, не тот уровень цен на энергоносители, но поддержка остается значимой для Беларуси и является фактором ее стабильности.
– Отразится ли на российском рынке отмена обязанности поставлять нефтепродукты с белорусских НПЗ?
С.А.: Никак не отразится. Хотя белорусские компании говорили, что для них поставки в РФ означали потери, но фактически поставок в прошлом году просто не было. Они прекратились давно, как только российские цены оказались непривлекательными. Однако российский топливный рынок прекрасно функционирует без белорусских поставок и в перспективе без них обойдется. Потому и было снято условие, которое де-факто все равно не выполнялось. Оно возникло в период, когда были опасения возможного дефицита на российском рынке, поскольку модернизация местных НПЗ не поспевала за ростом спроса. Но сейчас из-за спада в экономике и снижения продаж новых автомобилей спрос на бензин перестал расти, наоборот, фиксируется спад. В ближайшие годы на внутреннем рынке будет наблюдаться устойчивый профицит, и белорусские поставки в принципе не нужны.
А.Ш.: Раньше, когда глубина переработки была ниже, не была проведена модернизация, российские заводы не справлялись. В случае длительного ремонта, аварии спрос внутри страны возрастал, что вело к росту цен на Санкт-Петербургской международной товарно-сырьевой бирже. Это могло сделать для белорусских НПЗ интересными поставки бензина: сначала – в центральную часть РФ, а затем и в другие регионы. Сегодня российский рынок сбалансирован, контролируется госорганами. В случае непредвиденных ситуаций можно было бы увеличить поставки из Беларуси, но сейчас они экономически невыгодны.
– Как вы оцениваете влияние «налогового маневра» на рынок нефти и нефтепродуктов России и Беларуси?
С.А.: Есть несколько аспектов этого влияния. Один из них – это потребительский рынок. Можно сказать, что ни потребители, ни экономика в целом практически не заметили каких-то маневров с налогами. Это притом, что в России несколько раз повышались акцизы, цены на бензин уверенно росли намного быстрее инфляции. В то же время нефтяные компании явно почувствовали эти изменения на себе. Но здесь был понятен эффект: открыто заявлялось, что избыточная маржа в нефтепереработке, обусловленная фискальной несбалансированностью, должна быть устранена, и рентабельность в отрасли существенно снизилась. НПЗ стали зарабатывать значительно меньше, а некоторые даже работали в убыток. Однако «налоговый маневр» по времени совпал с падением мировых цен на нефть. Никто не предполагал, что произойдет такое совпадение двух негативных факторов. Но поскольку у каждой компании свое, особенное положение, многие из них имеют существенные льготы на добычу, то для одних влияние было сильнее, для других – слабее. Те компании, которые успели провести модернизацию, в меньшей степени ощутили негативные эффекты «налогового маневра». Больше пострадали неэффективные заводы, которые до этого не вкладывались в переработку, производили много мазута. Для них «налоговый маневр» был более неприятен.
– Есть ли у российских компаний интерес к инвестициям в Беларусь?
С.А.: В целом мы видим, что российские компании проявляют интерес к выходу на международные рынки. Они работают во Вьетнаме, в Северной Африке, на Ближнем Востоке. Компании всегда ищут возможности для развития. Но это всегда вопрос рентабельности, политических рисков, комплекса факторов. Белорусский рынок сейчас не может похвастаться большой привлекательностью. В те годы, когда переработка оставалась выгодной и теоретически можно было говорить о том, что белорусские НПЗ могут быть приватизированы, российские компании могли быть заинтересованы в покупке. Но тогда ваши власти называли явно завышенную стоимость этих активов. Если я не ошибаюсь, МНПЗ оценивался в 5 млрд. USD. Естественно, такие цены отпугивали инвесторов. Сейчас привлекательность нефтепереработки упала, и, если НПЗ вдруг будут выставлены на продажу, вряд ли найдутся инвесторы. В секторе нефтедобычи маловероятно, что кто-то выставит актив на продажу за разумную стоимость, это важный источник дохода для госбюджета.
В сфере газовой инфраструктуры у «Газпрома» заявлена масштабная инвестпрограмма. Наверное, если не будет существенных противоречий, если компании не будут сталкиваться с существенными сложностями на внутреннем рынке, программа будет реализовываться, в частности, по строительству подземных газовых хранилищ и не только. Поэтому у газового бизнеса имеется потенциал, который может быть реализован.