НАРОДНЫЕ ДЕНЬГИ ПОД ПРИСМОТРОМ ГОСУДАРСТВА
Внедрение китайского варианта валютного регулирования все явственнее проглядывает сквозь заявления белорусских чиновников. Соблазн добиться успехов Поднебесной велик. В чем же заключается китайский секрет, и уживется ли он на белорусской земле?
Внедрение китайского варианта валютного регулирования все явственнее проглядывает сквозь заявления белорусских чиновников. Соблазн добиться успехов Поднебесной велик. В чем же заключается китайский секрет, и уживется ли он на белорусской земле?
Внешняя сторона китайских финансов выглядит неотразимо: сегодня КНР занимает второе место в мире по объему ВВП и экспорта, первое — по золотовалютным резервам (3,1975 трлн. USD на 1.07.2011 г.), третье — по количеству миллионеров, стабильно растут экономика и приток инвестиций, в т.ч. иностранных. После мирового кризиса 2008–2009 гг. Китай рассматривают как главный «локомотив» глобальной экономики и потенциального лидера, способного потеснить США, в т.ч. в финансовой сфере.
Особые надежды возлагаются на китайскую валюту — юань «жэньминьби» (Renminbi — «народные деньги»), проча ей статус мировой резервной валюты в будущем. Пока же, как и белорусский рубль, юань «привязан» к валютной корзине. При этом мировое сообщество, в частности США, страны ЕС и Япония постоянно упрекают Пекин в занижении курса юаня, что дает китайским товарам существенное ценовое преимущество на мировом рынке.
Белорусским властям кажется сегодня особенно привлекательным китайский опыт валютного регулирования. Тут есть чему поучиться. Пекин поощряет конвертацию СКВ в юань, но всячески препятствует обратному процессу. Полной конвертируемости юаня нет, государством обеспечивается лишь его обратимость по текущим счетам. Ввоз валюты и капитала (налоговые льготы) в Китай не ограничен, а вывоз валюты за границу частными физическими и юридическими лицами затруднен многоступенчатой процедурой разрешений и строго контролируется банками и таможней.
Все расчеты и платежи в Китае проводятся только в китайских юанях. Разрешается оплата валютой только планового импорта. Китайские компании должны перекрывать разрешенный им валютный импорт экспортом местных товаров. Где только удается, в оплату импорта иностранцам зачисляются юани, на которые те могут закупать китайский товар для экспорта. В свою очередь, китайская компания вправе получить из-за рубежа выручку в юанях только при наличии разрешения, добиться которого весьма сложно. Разрешение Национальной администрации валютного регулирования требуется и на проведение капитальных операций. В результате большая часть расчетов по китайскому экспорту происходит в СКВ. Смягчает ситуацию оффшорный рынок в Гонконге, через который многие компании ведут расчеты и конвертируют валюту. Большинство международных банков торгуют именно оффшорным юанем. Он несколько дороже «материкового» — порядка 0,5%.
Бегство инвестированного в Китай капитала исключено: иностранный инвестор может возвращать капитал и прибыль только в виде произведенного товара. При этом по закону о предприятиях с участием иностранного капитала 70% товаров должны экспортироваться и только 30% можно продать за юани на внутреннем рынке. Таким образом, за рубеж отправляется в основном возобновляемый ресурс овеществленного труда китайских рабочих, а факторы стоимости производства — производственный капитал, возмещение его амортизации и накопление — остаются в Китае. Это заставляет большинство компаний вести свои валютные расчеты через Гонконг, а на банковские счета в Китай зачислять ровно столько валюты, сколько нужно для ближайших платежей.
Иностранные банки имеют в Китае только свои представительства для ускорения и отслеживания операций по платежам международной торговли и внешнеэкономических связей. Юридических и физических лиц в КНР обслуживают только китайские банки, при этом 70% банковской системы Китая контролируют 4 госбанка.
В последние годы расчеты в юанях стали довольно популярны. Китай заключил соглашения о проведении двухсторонних расчетов в юанях не только с Беларусью, но и с Сингапуром, Малайзией, Южной Кореей, Индонезией, Бразилией, Аргентиной и Россией. По оценке Шанхайского бюро по банковскому регулированию, 8% международных расчетов Китая с иностранными компаниями в 2011 г. будет производиться в юанях (в I квартале т.г. — уже 6,84%). По данным опроса HSBC, охватившего более 6000 компаний из 21 страны, свыше 16% опрошенных планируют использовать юань при расчетах в следующие 6 месяцев. Кроме того, Пекин подписал ряд соглашений о предоставлении кредитов в юанях для правительств и госкомпаний других стран. Ряд иностранных компаний проявил интерес к выпуску юаневых облигаций.
Наличный валютный рынок контролируется не менее жестко. Согласно Инструкции по управлению валютными средствами физических лиц, вступившей в действие с 1.02.2007 г., граждане (в т.ч. иностранные) вправе оперировать в Китае валютными средствами в размере 50 тыс. USD в год. Если обороты по счету превышают эту сумму, необходимо представить обосновывающие документы (договоры, инвойсы и т.п.) и разрешение местного отделения Управления по валютному контролю. Сумма свыше 50 тыс. USD должна конвертироваться в юани. Физическое лицо может обменять юани на валюту в течение 24 месяцев с момента ее получения при предъявлении квитанций на получение валютного перевода. Суммы в пределах 500–1000 USD можно обменять без предъявления доказательств получения валюты при выезде за границу. Единовременный безналичный валютный перевод физлица на сумму не более 50 тыс. USD производится на основании удостоверения личности. Если сумма перевода больше, надо представить обосновывающие документы.
Обмен валюты можно произвести при наличии действующего паспорта и визы в отделениях любого крупного банка либо в специальных обменных пунктах, а также в некоторых крупных отелях, магазинах и ресторанах. Работающие в Китае иностранцы (кроме сотрудников иностранных представительств, финансируемых из-за рубежа) тоже получают зарплату в юанях и вынуждены тратить их на месте или менять на черном рынке. Официальных пунктов свободного обмена валюты нет, обмен на улице запрещен.
Такое регулирование сочетается в КНР с полной гарантией валютных и юаневых вкладов физлиц. Власти смогли защитить сбережения населения от обесценивания, что создало условия для накопления средств, необходимых для развития частного бизнеса. Именно из сбережений граждан осуществлялось кредитование реформ. При этом государство взяло на себя возмещение рисков безвозвратных кредитов, достигавших в Китае в отдельные годы 20–25%.
Таким образом, китайская экономика открыта только «внутрь». Сохранять этот режим с каждым годом труднее: рост экономики и уровня жизни влечет социальное расслоение, на сглаживание которого требуется все больше дотаций.
Умиляясь китайскими достижениями, не надо забывать, что в их основе — низкая оплата труда в сочетании с колоссальными людскими ресурсами. В себестоимости китайских товаров лишь около 10% приходится на долю оплаты труда, однако она постепенно растет: специалисты считают, что Китай достиг т.н. «точки Льюиса», когда иссякает запас рабочей силы из сельскохозяйственных районов и оплата труда начинает стремительно расти. По данным Национального статистического бюро, в 2010 г. средняя зарплата в Китае в госкомпаниях составила 3 096 юаней в месяц (около 470 USD), а в частных — 1 730 юаней (262 USD), причем рост зарплаты превышал рост ВВП и инфляции. Пекин намерен обеспечить в 2011–2015 гг. ежегодный рост зарплат на более чем 13%.
По оценке экспертов, повышение оплаты труда на 20% дает рост розничных цен на 3% в год. Таким образом, в ближайшем будущем рост зарплаты сыграет важную роль в переориентации китайской экономики от экспорта к внутреннему рынку потребления. И хотя объемы экспорта расти не будут, рост его стоимости позволит оплачивать импорт, увеличение которого станет частью перехода экономики к рыночной. Но это — процесс постепенный, как и все в Китае.
Подойдут ли Беларуси, находящейся в центре Европы, китайские методы? Малой открытой экономике трудно жить в режиме «всех впускать, никого не выпускать». Вступая в Таможенный союз, мы, среди прочего, обязались обеспечивать свободное перемещение капитала с РФ и Казахстаном. Заметим, что Гонконг занимает в рейтинге экономической свободы Heritage Foundation первое место, что существенно скрашивает 135-е место самого Китая. Наше же нынешнее 155-е место здесь никакая обменно-оффшорная резервация не компенсирует. Можно предвидеть, что «закручивание гаек» в ВЭД станет серьезным стрессом для бизнеса, далекого от конфуцианской философии, и населения, оказавшегося после благополучия последних лет перед фактом двукратного обесценивания своего труда из-за инфляции и девальвации и невозможности защитить свои сбережения, конвертировав их в валюту. Объяснить, что все это для нашей же пользы, можно разве что по-китайски.
Вадим ЛЕБЕДЕВ
Тем временем
В 2010 г. туристы из материкового Китая заняли первое место в мире по объему совершенных покупок. Доклад, опубликованный компанией Hurun Report в сотрудничестве с Азиатской международной выставкой эксклюзивного туризма (ILTM Asia 2011), утверждает, что китайские туристы потребили 17% общего мирового объема покупок — на 91% больше, чем в 2009 г. На 2-м месте — Россия (16%), далее — Япония и США (по 5%), Индонезия — 4%. Наиболее популярными товарами для китайских туристов стали часы и ювелирные украшения, а также одежда и модные аксессуары.
