КОММЕНТАРИЙ к Закону Республики Беларусь от 2002-12-16г. N 160-3

Со вступлением в силу Закона "О патентах на изобретения, полезные модели, промышленные образцы" утратят силу законы "О патентах на промышленные образцы" и "О патентах на изобретения и полезные модели".

Вряд ли стоит говорить о том, что объекты права интеллектуальной собственности приобретают все большее значение для белорусской экономики. Системный кризис промышленности и неконкурентоспособность отечественных товаров заставляют обращаться к поиску новых технологий, новых технических и дизайнерских решений, которые, в свою очередь, требуют патентной защиты. Именно поэтому новый Закон, регулирующий отношения, возникающие по поводу охраны и использования наиболее распространенных объектов права промышленной собственности, не может остаться без внимания как юристов, так и хозяйственников. Попробуем в самом общем виде проанализировать те изменения, которые этот документ вносит в патентное законодательство Беларуси.

Начнем с того, что Закон изменяет существующие определения объектов правовой охраны. В наименьшей степени это коснулось промышленных образцов, поскольку промышленным образцом, как и ранее, признается художественное или художественно-конструкторское решение изделия, определяющее его внешний вид. В то же время несколько расширяется круг объектов, которые могут охраняться в качестве промышленных образцов, -- допускается возможность регистрации не только предметов промышленного, но и кустарного производства.

Более принципиальные изменения внесены в определения понятий "изобретение" и "полезная модель". Если действующее законодательство определяет изобретение как техническое решение, перечисляя возможные его объекты (устройство, способ, вещество и др.), то новый Закон, во-первых, не дает определения как такового, указывая лишь на то, что изобретение должно относиться к продукту или способу; во-вторых, продукт и способ определяются в Законе максимально широко: первый -- как результат человеческого труда, второй -- как процесс, прием или метод выполнения взаимосвязанных действий над объектом.

Еще более существенные изменения внесены в определение полезной модели. Закон определяет ее уже не как конструктивное выполнение средств производства и предметов потребления, а как техническое решение, относящееся к устройствам. Таким образом, новое патентное законодательство расширяет круг объектов, которые могут охраняться в качестве полезных моделей. А поскольку процедура получения патента на полезную модель гораздо проще и быстрее процедуры патентования изобретения, то новый Закон создает более благоприятные условия для правовой охраны того, что традиционно называют "малыми изобретениями": для охраноспособности полезной модели не требуется, чтобы она имела изобретательский уровень.

Как и ранее, основанием для правовой охраны всех указанных объектов права промышленной собственности является получение патента, который не только удостоверяет авторство в отношении изобретения, полезной модели или промышленного образца, но также обеспечивает обладателю патента исключительное право на использование в гражданском обороте запатентованного объекта.

Срок действия патентов остается неизменным: на изобретение -- двадцать лет; на полезную модель -- пять лет с возможным продлением на срок еще до трех лет; на промышленный образец -- десять лет с возможным продлением на срок еще до пяти лет. В то же время существенным образом изменяются положения законодательства, касающиеся патентообладателя, патентного органа, а также процедуры получения патента.

При этом наиболее существенные изменения законодатель вносит в вопрос о патентообладателе. Как и в ныне действующем законодательстве, в новом Законе в качестве лица, имеющего право получить патент, называются: сам автор изобретения, полезной модели или промышленного образца; наниматель автора, если речь идет о служебных произведениях; иное физическое или юридическое лицо, указанное автором в заявке на выдачу патента; правопреемники указанных лиц. Однако новый Закон более не содержит требования о заключении договора между автором и иным лицом, которому по указанию автора будет выдаваться патент. На мой взгляд, подобный подход может в значительной мере ущемить интересы автора, который именно в договоре мог бы оговаривать условия (в первую очередь финансовые) уступки другому лицу права на получение патента.

Изменяется и правовой режим так называемых "служебных" изобретений, полезных моделей и промышленных образцов. В соответствии с пунктом 3 ст.6 Закона право на получение патента на служебное изобретение, полезную модель, промышленный образец, созданные работником, принадлежит нанимателю, если договором между ними не предусмотрено иное. Другими словами, Закон устанавливает презумпцию принадлежности нанимателю права на получение патента на служебный объект права промышленной собственности и эта презумпция может быть отменена только условиями заключенного между работником и нанимателем договора.

В действующем в настоящее время законодательстве служебными признаются объекты промышленной собственности, относящиеся к области деятельности нанимателя, при условии, что деятельность, которая привела к созданию объекта, входит в круг служебных обязанностей автора. При этом наниматель вправе претендовать на получение патента на служебный промышленный образец лишь в случае, если это прямо предусмотрено в договоре с автором, а на служебные изобретения и полезные модели -- если договором с автором не предусмотрено иное.

В новом Законе радикальным образом изменяется понятие служебных объектов промышленной собственности -- таковыми должны признаваться объекты, относящиеся к области деятельности нанимателя, при условии, что деятельность, которая привела к их созданию, относится к служебным обязанностям работника, либо они связаны с выполнением работником конкретного задания, полученного от нанимателя, либо при их создании работником были использованы опыт или средства нанимателя.

Таким образом, оснований для признания того либо иного объекта интеллектуальной собственности служебным становится все больше, а сами они выходят за рамки собственно трудовых отношений. Более того, содержащаяся в документе формулировка заставляет задуматься над определениями терминов "опыт нанимателя" и "средства нанимателя". Результат раздумий неутешителен -- в обоих случаях разработчики Закона используют родовые понятия, предполагающие расширительное толкование. Если вести речь об "опыте нанимателя", то это не только нераскрытая информация (ноу-хау нанимателя), но и любая "совокупность практически усвоенных знаний, навыков, умения" (С.И.Ожегов). Если вести речь о "средствах нанимателя", то под ними следует понимать как денежные средства, так и средства производства; в утрированном виде использование карандаша и листа бумаги, принадлежащих нанимателю, является использованием его средств.

Проще говоря, новое патентное законодательство дает основания для признания служебным практически любого изобретения, полезной модели или промышленного образца, созданного наемным работником, независимо от того, входит ли это непосредственно в его служебные обязанности. При этом заявка на получение патента на служебные изобретение, полезную модель, промышленный образец может быть подана нанимателем и после прекращения трудовых отношений с автором, точнее -- до истечения одного года с момента прекращения трудового договора.

Закон содержит нормы, требующие от нанимателя выплачивать работнику "...вознаграждение, соразмерное выгоде от использования служебного изобретения, полезной модели, промышленного образца", которое должно выплачиваться в размере, определенном соглашением автора и нанимателя. Требование о соразмерности выплачиваемого автору вознаграждения навряд ли может быть реализовано на практике, поскольку с точки зрения семантики "соразмерное" означает "равное в каком-либо отношении", а то, что наниматель будет выплачивать работнику вознаграждение, равное своей прибыли или экономии, полученных при использования служебного объекта промышленной собственности, мне кажется абсолютно нереальным. В то же время Закон предусматривает, что в случае отсутствия соглашения между сторонами о размере и порядке выплаты вознаграждения, спор решается в судебном порядке; законодательство также должно определять минимальный размер вознаграждения автору служебного объекта права промышленной собственности. К слову, в настоящее время действует постановление Совета Министров от 6.03.1998г. N 368, в соответствии с которым вознаграждение за использование служебного объекта промышленной собственности выплачивается в размере не менее 5% годовой прибыли от использования объекта либо не менее 2% себестоимости продукции, приходящейся на данный объект, если полезный эффект не выражен в прибыли. Однако проблема в том и состоит, что требования данного постановления чаще всего нанимателями не соблюдаются.

Таким образом, содержащийся в Законе подход законодателя к определению правовой природы служебных объектов права промышленной собственности сложно назвать экономически продуманным. Государство, с одной стороны, принимает Закон, лишающий автора прав на созданное им изобретение, полезную модель или промышленный образец и предоставляющий эти права субъекту хозяйствования, а с другой стороны, это же государство упорно не желает создавать этому субъекту хозяйствования благоприятные условия для активного использования объектов права интеллектуальной собственности в хозяйственном обороте. При этом за бортом остается автор -- в нынешней ситуации, наверное, единственное лицо, действительно заинтересованное в том, чтобы его разработки были внедрены в производство.

Таким образом, результат нововведений может оказаться обратным ожидаемому -- новый Закон вполне может создать ситуацию, при которой наниматель вправе претендовать практически на любой результат технического творчества наемного работника, а наемный работник не заинтересован в том, чтобы результаты его творчества принадлежали нанимателю. Это вполне может привести к тому, что авторы будут либо скрывать факт создания объектов промышленной собственности в целях последующего их патентования на свое имя после прекращения трудовых отношений с данным нанимателем, либо нелегально продавать сведения об этих объектах иным заинтересованным лицам. Излишне говорить, что подобный подход законодателя является бесценным подарком для иностранных инвесторов, которые когда-нибудь придут работать в Беларусь -- помимо дешевой рабочей силы они смогут без лишних хлопот и дополнительных затрат получить права на новейшие разработки белорусских изобретателей и дизайнеров.

Есть еще одна норма, на которой следует остановиться. Центральное место в патентной системе любого государства занимает патентный орган, который не только осуществляет патентную экспертизу поданных заявок, но и выдает от имени государства охранные документы (патенты) и обеспечивает их юридическую силу. При этом эффективность работы патентного органа во многом определяется его статусом. В рассматриваемом Законе в качестве патентного органа называется государственное учреждение "Национальный центр интеллектуальной собственности". В то же время Гражданский кодекс устанавливает, что охрана объектов интеллектуальной собственности должна предоставляться уполномоченным государственным органом. Предусматриваемое Законом существование патентного органа, не являющегося государственным, изначально создает коллизию с нормами ГК и тем самым дает основания для того, чтобы подвергать сомнению действительность выдаваемых патентов.

На мой взгляд, вместо попыток узаконить статус организации, которая в силу своей юридической природы не может выполнять функции патентного органа, гораздо проще признать ошибочной проведенную на основании Указа Президента от 2001-09-24г. N 516 реорганизацию Государственного патентного комитета в учреждение "Национальный центр интеллектуальной собственности" и вернуть все на свои места.

Процедура патентования изобретений и полезных моделей не изменилась по сравнению с существующей. В то же время из нового Закона исключена норма о том, что патент на полезную модель "выдается под ответственность заявителя без гарантии действительности"; изъятие этой нормы можно только приветствовать, поскольку она объективно не соответствует норме ст.999 ГК, согласно которой право на полезную модель охраняется государством и удостоверяется патентом.

Отметим еще одно важное новшество: существенно упрощается процедура патентования промышленных образцов -- Закон предусматривает проведение только экспертизы заявки, в ходе которой проверяется наличие необходимых документов, правильность их оформления, а также рассматривается вопрос о том, относится ли заявленное предложение к объектам, охраняемым в качестве промышленных образцов. При этом экспертиза должна проводиться в трехмесячный срок.

Несколько изменились нормы, регулирующие использование защищенных патентами изобретений, полезных моделей и промышленных образцов. Законодатель отказался от детальной регламентации условий лицензионного договора, учитывая, что этот вопрос урегулирован ст.985 ГК. В то же время в Закон включена норма о том, что лицензионный договор, договор об уступке патента, а также о залоге имущественных прав, удостоверяемых патентом, регистрируются в патентном органе и без такой регистрации считаются недействительными. Однако данная норма вполне может остаться нереализуемой, поскольку ст.165 ГК допускает возможность государственной регистрации только сделок с имуществом, удостоверяемые патентом исключительные права согласно ст.128 ГК к категории "имущество" не относятся, а разработчики Закона не побеспокоились о том, чтобы внести соответствующее изменение в Гражданский кодекс.

Наиболее радикальные изменения внесены в порядок разрешения патентных споров. Сегодня законодательство предусматривает для споров, возникающих на стадии получения патента, а также в связи с требованиями признания выданного патента недействительным, обязательный предварительный административный порядок их рассмотрения Апелляционным советом, действующим при патентном органе. И только после рассмотрения спора Апелляционным советом он может быть передан на рассмотрение Верховного суда.

Новый Закон, во-первых, исключает обязательный административный порядок обжалования решения патентного органа по результатам экспертизы заявки. Согласно п.1 ст.25 Закона при несогласии с решением патентного органа по результатам предварительной или патентной экспертизы заявки на изобретение, а также экспертизы заявки на полезную модель и промышленный образец заявитель вправе подать мотивированную жалобу в Апелляционный совет при патентном органе и (или) в суд. Тем самым сам заявитель решает вопрос о том, нужно ли ему пытаться решить спор с патентным ведомством в действующем при этом ведомстве Апелляционном совете либо сразу же обратиться в суд. В то же время рассмотрение споров, связанных с признанием выданного патента недействительным в связи с несоответствием охраняемого патентом объекта установленным Законом требованиям патентоспособности, а также в связи с наличием в формуле изобретения, полезной модели отсутствовавших в первоначальной формуле признаков, сначала осуществляется Апелляционным советом, и только затем в судебном порядке.

Во-вторых, Закон больше не называет в качестве единственной судебной инстанции, рассматривающей патентные споры, Верховный суд, ограничиваясь фразой "рассматривается судом". На практике это означает, что подведомственность патентных споров будет определяться исходя из субъектного состава спорного правоотношения: если в споре участвует гражданин, то дело подлежит рассмотрению общим судом; если в споре участвуют субъекты хозяйствования, то он относится к подведомственности хозяйственных судов, за исключением жалоб на решение Апелляционного совета, которые по-прежнему будут подсудны Верховному суду.

Не менее существенным представляется и то, что новый патентный Закон более не требует от нерезидентов Республики Беларусь вести дела по получению патентов и поддержании их в силе только через патентных поверенных, зарегистрированных в белорусском патентном ведомстве, как это предусмотрено действующими патентными законами.

Итак, наряду с бесспорными преимуществами -- упрощение процедуры патентования, либерализация рассмотрения патентных споров -- новый Закон объективно ущемляет права работающих по найму создателей объектов промышленной собственности, что вполне может перевесить все его достоинства.