Колонка редактора. СКРОМНОЕ ОБАЯНИЕ НОМИНАЛА©

Пока публика горячо обсуждает блеск копеек и палитру новых купюр, я пытаюсь представить, как скажется деноминация на денежной массе.

Опыт сокращения нулей в 1994 и 2000 годах показывает, что тогда новые номиналы появлялись гораздо позднее. Скажем, с 2000 года самой крупной из находящихся в обращении белорусских купюр была стотысячная, долларовый эквивалент которой снизился с 84,7 USD на 1.01.2001 г. до 12 USD к концу 2011 г. При этом в декабре 2011 г. средняя зарплата в Беларуси составила 2,88 млн. Br (345 USD). Следующий номинал – 200 тысяч – появился только в 2012 г.

С 1 июля 2016 г. самые крупные на сегодня номиналы превратятся в 10 и 20 рублей. Новые 50, 100, 200 и 500-рублевые купюры будут соответствовать нынешним 500 тысячам, 1 млн., 2 млн. и 5 млн. рублей – то есть в 2,5, 5, 10 и 25 раз больше, чем самый крупный номинал сегодня. При этом средняя номинальная зарплата в республике в текущем году в долларовом эквиваленте благодаря последним девальвациям почти вернулась к уровню декабря 2011 г. и вряд ли существенно увеличится в следующем. Скорее всего, среднестатистический гражданин сможет получить ее двумя бумажками: одной двухсоткой и одной пятисотрублевкой.

Само по себе появление новых номиналов купюр не должно повлиять на показатели денежной массы. Однако по мере их введения в обращение денежный агрегат М0 (наличные деньги в обращении) постепенно, но неизбежно начнет расти. Это отчасти напоминает пропагандируемую некоторыми экономистами глазьевского толка идею о решении экономических проблем с помощью резкого увеличения денежной массы – только более аккуратными методами, чем банальное включение печатного станка.

В любом случае столь масштабное увеличение максимального номинала выпускаемых в обращение купюр – в 25 раз (!) – наводит на мысль о готовности властей к весьма высокой инфляции. Но заготавливали-то 100– 500-рублевые купюры в далеком 2008 году. Вряд ли это было просто слепое копирование номиналов евро. Неужто тогда в связи с началом мирового финансово-экономического кризиса у нас ожидались гораздо большие неприятности, чем те, что произошли в 2009–2011 годах? Но в этом случае остается порадоваться, что белорусская экономика оказалась гораздо устойчивее к внешним воздействиям, чем предполагалось. Эта устойчивость и позволила перевести дух, а затем вместо деноминации и выгрузки из хранилищ новых денег ограничиться изготовлением 200-тысячной купюры. Кстати, Инструкцию о прогнозировании наличного денежного оборота и осуществлении анализа состояния наличного денежного обращения в Республике Беларусь (далее – Инструкция) Нацбанк принял только в 2011 г. (постановление Правления от 30.06.2011 № 265). Стало быть, теперь регулятор точно знает, что делает.

Согласно Инструкции потребность в наличности определяется объемами доходов и расходов населения, розничного товарооборота и инкассируемой денежной выручки. Все эти показатели в разы явно расти не будут. К тому же власти неоднократно заявляли о намерении стимулировать развитие безналичных расчетов населения за товары и услуги – вплоть до ограничения использования наличных при совершении крупных покупок. Но тогда зачем нам столь крупные купюры? Ведь обычно в результате значительного увеличения объема наличных денег в обращении и, как следствие, роста их доли в структуре денежной базы, возможности по регулированию остальных ее элементов у монетарных властей неизбежно сокращаются...

Леонид ФРИДКИН