Экотуризм: что сдерживает развитие

Белорусы наконец-то заинтересовались «зеленым» туризмом, объем рынка которого оценивается в десятки миллионов USD в год, и устремились на отдых в дикие уголки своей страны. Это отчасти компенсирует сокращение потока к нам западных туристов. Такое мнение в интервью «ЭГ» высказал председатель экологической организации «Багна» Константин ЧИКАЛОВ.

– Сложности с выездом за рубеж привели к тому, что многие белорусы задумались об отдыхе в своей стране, начали изучать ее достопримечательности. Появился шанс, что скоро они будут знать Беларусь не хуже, чем Турцию, Египет или греческие острова в части туристических возможностей. А они значительны. У нашей страны не только богатая история (можно посетить интересные усадьбы, замки, соборы), но и ландшафты, близкие к своему естественному состоянию. Много живописных рек и озер. Притягательным, например, является Полесье, которое имеет уникальную природу и вековые культурные традиции. Регион вполне мог бы стать своего рода Меккой для развития экологического туризма в рамках всей Европы.

Как показали исследования, проведенные в прошлом году коалицией из нескольких природоохранных организаций, устойчивое развитие экологического туризма способно дать ощутимые результаты для страны. Во-первых, туризм, по крайне мере до начала пандемии COVID-19, уже стал заметной точкой роста белорусской экономики. По данным Белстата, с 2014 по 2018 год его удельный вес в ВВП увеличился с 1,8 до 2,5%. Вклад туризма в экономику, а это порядка 1,5 млрд USD добавленной стоимости, оказался сопоставим с вкладом ИТ-сектора.

Во-вторых, потенциал туризма в значительной степени остается нераскрытым. По экспертным оценкам, целевым показателем для Беларуси может быть 20 млн туристов в год, в т.ч. поток туристов в регионы может увеличиться примерно в 6 раз к доковидному уровню 2018–2019 гг. – до 6 млн человек ежегодно. Количество тех, кто готов стать устойчивым потребителем продуктов агро- и экотуризма, огромно.

– Константин, что собой представляют эти продукты сегодня?

– Пока мы только формируем услуги «зеленого» туризма, в т.ч. изу­чая мировые тренды. Это пешие и велосипедные экологические тропы, отдых на воде, включая сплавы на байдарках, путешествия по особо охраняемым природным территориям (ООПТ), оздоровительные ретриты на природе, наблюдение за птицами – бердвотчинг. К слову, последнее направление получило особую популярность в Европе. Одно только Королевское общество защиты птиц Великобритании объединяет более миллиона членов. Конечно, многих бердвотчеров привлекает Беларусь, в частности Полесье – наша европейская Амазония, через которую проходят важные миграционные маршруты птиц и где гнездятся многие их редкие виды.

Отрадно, что к формированию «зеленых» турпродуктов подключились туристические фирмы, появились тематические инициативы, например «Поход в народ», продвигающие отдых в дикой природе. Как показал прошлогодний опрос агроусадеб Полесья, более половины из респондентов уже оказывают услуги экологического туризма, в т.ч. готовы работать с иностранцами. Одновременно усадьбы развивают событийный туризм, знакомят посетителей с местными традициями, обрядами, натуральными промыслами, такими как бортничество, предлагают уникальные национальные блюда. Потому можно сказать, что в последние годы мы наблюдали становление рынка туруслуг в белорусской глубинке, в т.ч. услуг экологического туризма.

– Смогут ли белорусы компенсировать сократившийся поток внешних туристов?

– Отчасти да, но далеко не в полной мере. Закрытие границ – это серьезный удар по индустрии. До начала пандемии мы наблюдали устойчивый рост въездного туризма. Так, многие иностранцы ехали в Беларусь именно ради экологического туризма. Некоторые агроусадьбы создавались специально для такой категории посетителей и сейчас, возможно, будут вынуждены закрыться. Увы, не видно предпосылок для восстановления потока въезжающих туристов, особенно из Европы. Если к эпидемиологическим требованиям туристы более-менее приспособились, то резко ухудшившийся информационный фон вокруг нашей страны – это фактор, который отпугивает людей. Все-таки туризм – это про открытость, дружелюбие. А во взаимном общении с Западом в последнее время доминирует враждебная риторика.

Да и чисто технически в Беларусь сложнее стало попасть после отмены прямого авиасообщения. Надо очень сильно хотеть посетить нашу республику, чтобы согласиться на более сложный и более дорогой маршрут через третьи страны. Жаль, в подобных условиях практически утрачены преимущества безвизового въезда через Национальный аэропорт Минск, а также через приграничные районы Гродненской и Брестской областей. И в целом многие проекты, ориентированные на въездной туризм, оказались поставленными на паузу.

– От людей, вовлеченных в туристический бизнес, доводится слышать нарекание на недостаточно развитую инфраструктуру в регионах…

– Да, это одна из ключевых проблем. В глубинке туристам часто банально негде перекусить, заведения общепита есть в лучшем случае в райцентрах и крупных поселках. Еще одна проблема – проживание, особенно для тех, кто путешествует самостоятельно. Сложно, например, найти качественный кемпинг для автомобильного трейлера. Не хватает информационных указателей, оборудованных мест для стоянок в дикой природе.

В прежние годы обустройство инфраструктуры во многом проходило за грантовые средства ЕС и европейских фондов. Яркий пример – поселок Комарово, где благодаря внешней поддержке и качественному менеджменту с ориентацией на европейские стандарты был создан бизнес-инкубатор. Место начало привлекать тысячи туристов. Остановка европейского финансирования, вероятно, притормозит развитие в этом направлении.

– Налажена ли кооперация между турфирмами и администрациями природоохранных учреждений, лесхозами?

– В сравнении с другими странами, где есть частные леса и может быть ограничено посещение различных мест, Беларусь выглядит достаточно привлекательно для развития экотуризма. У нас граждане свободны в выборе маршрутов и могут самостоятельно передвигаться даже по заказникам, которые относятся к особо охраняемым природным территориям. Ограничение действует только для национальных парков и заповедников – там туры возможны лишь в сопровождении сотрудников данных учреждений. Поэтому нередки ситуации, когда турфирма организует групповое посещение природоохранной территории, а администрация заказника об этом даже не знает. Что нехорошо, поскольку сложно контролировать антропогенную нагрузку. Нам необходимо повышать культуру посещения дикой природы.

Как экологи, мы выступаем за здоровое взаимодействие между субъектами экотуризма и администрациями природоохранных учреждений. Подобная кооперация может не только обеспечить должный контроль, но и повысить качество услуг, ведь у белорусских ООПТ немало интересных продуктов для экотуризма.

Что касается туризма на базе лесного фонда, то, с одной стороны, Минлесхоз нацеливает подведомственные структуры развивать туристическую инфраструктуру и оказывать туристические услуги. В 54 лесхозах Беларуси организовано 70 туристических маршрутов, включенных в перечень экологических троп и маршрутов, утвержденный правительством. С другой стороны, лесхозам экотуризм не особо интересен, ведь он не столь маржинален, как продажа леса или его переработка. По этой причине объем туристических услуг, не связанных с охотой, относительно невелик: в 2017 г. по всем лесхозам он принес немногим более 100 тыс. руб., или 46 тыс. евро. Более того, во многих регионах в последние годы показатель падал.

Очевидно, что туризмом на базе лесного фонда должны заниматься частные структуры. Но поскольку расходы по обустройству инфраструктуры несут все-таки лесхозы, возможно, они должны получить паушальные платежи от тех, кто приводит туристов на их территорию. При этом платежи должны соответствовать качеству услуг и инфраструктуры. Неправильно брать плату за стол с лавкой из трех палок.

Но с качеством и вкусом пока есть проблемы. Поэтому важно, чтобы лесхозы, обустраивая инфраструктуру, кооперировались с теми, кто в этом разбирается, – с общественными организациями, турфирмами, частными дизайнерскими агентствами. Не мешало бы сотрудников лесхозов и ООПТ свозить в другие европейские страны, чтобы они увидели созданную там инфраструктуру, поняли, к чему стоит стремиться.

– Экологи, в т.ч. ваша организация, не раз призывали рассматривать экотуризм в качестве альтернативы экологически опасным проектам в других отраслях. Может ли такая замена быть равнозначной для экономики регионов и страны?

– Да, мы считаем, что экологический туризм может стать достойной альтернативой. Например, общеизвестно негативное отношение экологических организаций (да и бизнес-союзов) к планам строительства водного пути Е40 по рекам Полесья. Расчеты показали, что если инвестиции, необходимые для обустройства водного пути по IV классу судоходства (а это примерно 1 млрд евро), направить в развитие туризма, то в регионе гипотетически можно создать до 300 тыс. рабочих мест, что в разы больше ожидаемой отдачи от вод­ного транспорта.

К слову, создание одного рабочего места в туризме требует значительно меньше инвестиций, чем в других отраслях (например, в агроэкотуризме это лишь около 15 тыс. руб.), тогда как сроки окупаемости вложений более короткие. Инвестиции в туризм могут стать относительно дешевым и быстрым способом преодолеть экономическую депрессивность многих белорусских регионов, поспособствовать их устойчивому, не истощающему развитию.