ДЛЯ ТЕХ, КТО ПРОСПАЛ©

Во время «Кастрычнiцкага эканамiчнага форума – 2015» на вопросы «ЭГ» ответил старший научный сотрудник Центра социально-экономических исследований CASE, профессор Марек Домбровски.

– Можно ли считать «структурными реформами» изменение правил формирования валютного курса, жесткую кредитно-денежную политику?

– Скорее всего, я бы отнес это к макроэкономической и денежной политике. Когда я говорю про структурные реформы, то имею в виду создание микроэкономических рыночных механизмов, открывающих путь структурным изменениям на рыночной основе, которые, в свою очередь, способствуют повышению эффективности использования ресурсов.

– Одной из основных реформ, которая должна состояться, белорусские чиновники называют разделение функций государства как регулятора и как собственника. Насколько такой шаг можно считать реформой и принесет ли он какие-либо реальные перемены?

– Я бы предпочел ограничение роли государства как собственника. Это значит – широкомасштабную приватизацию. Я не уверен в эффективности государства как собственника, но понимаю, что в любой экономике существует какая-то доля госсобственности. И в той мере, в какой она остается, это прогрессивная мера – разделить регуляторную функцию и имущественный надзор, чтобы избежать конфликта интересов, который всегда возможен. Многое зависит от того, будем ли мы разделять эти функции в условиях, когда госсобственность составляет в экономике 70%. Тогда такое разделение малореально, поскольку роль государства всеобщая. Если же это делается вместе с радикальной широкомасштабной приватизацией, то можно считать такой шаг положительной мерой.

– В программах белорусского правительства также упоминается улучшение системы управления госпредприятиями «на основе лучших мировых корпоративных практик». По-вашему, о каких практиках здесь может идти речь? Совместимы ли вообще современные принципы корпоративного управления с предприятиями государственной формы собственности?

– Опыт говорит о том, что государственным сектором можно управлять более или менее прозрачно. Есть меры, которые способны помочь немножко повысить эффективность управления госсектором, например: корпоратизация государственных предприятий, принятие ими корпоративного права, транспарентность управления, публикация отчетности, конкурсный принцип назначения руководства, система материального поощрения. Но потенциал подобных возможностей ограничен. Положительные результаты достигаются, если государственные предприятия действуют в конкурентной среде. Если же госсектор остается доминирующим в экономике, то эффект от конкуренции не очень получается. Так что если мы говорим про улучшение корпоративного управления в равноудаленном госсекторе, который временно либо постоянно сохраняется, но большинство экономики будет частной, да, это может дать положительные результаты. Если же большая часть экономики останется государственной, то подобные планы малореальны.

– Могут ли структурные реформы в Беларуси состояться без массовой приватизации?

– Нет.

– В настоящее время в странах с развивающимся рынком наблюдается замедление экономического роста, а в некоторых, в т.ч. в Беларуси, – дело доходит до рецессии. Можно ли в таких условиях провести реформы относительно безболезненно для населения – без резкого увеличения безработицы, снижения уровня жизни, роста цен и т.п.?

– Лучше, конечно, проводить реформы в хорошие времена. Но, с другой стороны, очень часто в разных странах политики решаются на реформы, только когда выясняется, что другого выхода уже нет. Тогда реформы проводятся в условиях спада, кризиса. При этом издержки выше, чем если бы преобразования проводились в условиях хорошей конъюнктуры. Но так как такое время «проспали», то другого выхода нет. Придется работать в таких условиях, которые получились.

Если посмотрите на Грецию, Португалию, Италию, Францию, то там реформы начались, когда уже возник глубокий кризис либо стагнация. То же касается трансформации в нашем регионе в конце 80–90-х гг.: она началась потому, что предыдущая модель рухнула. Например, в Советском Союзе во времена высоких цен на нефть можно было легче реформировать экономику, но тогда наличие высоких цен (до 1985 г.) политически не поощряло реформирование. Острая необходимость реформ появилась, когда предыдущая система перестала работать.

– Какие меры должны быть приняты для защиты прав собственности в Беларуси? Какую роль здесь играет независимость суда?

– Независимость суда играет ключевую роль – для защиты как прав собственности, так и гражданских свобод, политических прав, для создания соответствующих сдержек и противовесов исполнительной и законодательной власти. Это азбука современного общества и одна из самых важных реформ. Но я не уверен, что она может состояться без принципиальной политической реформы.

Беседовала

Оксана КУЗНЕЦОВА