Для поддержки реального сектора банки заставляют затянуть пояса

Два месяца назад Нацбанк в лице первого заместителя Председателя Правления Сергея Калечица пообещал белорусам, что в 2021 г. приоритетом регулятора в области процентной политики будет поддержание разумного компромисса между интересами кредитополучателей и вкладчиков. По факту же оказалось, что данный компромисс достигнут за счет снижения запаса финансовой прочности банковской системы.

 

Регулятор Робин Гуд

В IV квартале 2020 г. в банковском секторе произошло аномальное событие – средние ставки по новым вкладам физлиц в национальной валюте (17,48% годовых) превысили ставки по кредитам для юрлиц (12,37%). Это означает, что процентная маржа, которую получают банки как разницу между стоимостью привлеченных средств от населения и доходом от выданных кредитов, стремится к отрицательному значению. В сентябре-декабре 2020 г. такая ситуация еще как-то объяснялась – важно было стабилизировать банковскую систему, столкнувшуюся с оттоком вкладов, и при этом не допустить повышения ставок по кредитам для экономики, восстанавливающейся после кризиса. Но сохранение таких антикризисных мер в I квартале 2021 г., когда ситуация с оттоком вкладов по заявлению представителей Нацбанка стабилизировалась, а ставка рефинансирования сохранена на прежнем уровне, несмотря на ускорение инфляции до 8,7%, вызывает вопросы.

Складывается впечатление, что Нацбанк впервые после долгого периода не смог найти возможность для компромисса между требованиями правительства, лоббирующего интересы реального сектора экономики, и сохранением стабильности в банковском секторе и вынужден идти на жертвы в виде сокращения процентной маржи банков до отрицательных значений. Эта новая процентная политика с легкой руки Сергея Калечица получила дипломатичное название «дополнительной поддержки реальному сектору экономики за счет ограничения доходности банков». За красивой фразой скрывается простой факт – Нацбанк окончательно уступил давлению Совмина и перестал отстаивать интересы банковского сектора, что ставит под угрозу сохранение финансовой стабильности в стране.

 

Ресурсная база пока не просматривается

В январе 2021 г. Нацбанк пообещал уделить повышенное внимание вопросам восстановления сберегательных процессов как важнейшего элемента формирования устойчивой ресурсной базы для финансирования потребностей экономики. Однако сейчас из-за сохранения высоких инфляционных и девальвационных ожиданий субъектов хозяйствования и населения ничем другим, кроме как высокими ставками, привлечь сбережения в банковскую систему не получается. Несмотря на то, что вопреки всем прогнозам белорусский рубль довольно прочно держится в диапазоне 2,55–2,65 руб. за долл., процентные ставки по депозитам нормализоваться не спешат, отражая опасения участников финансового рынка. Если в банковскую систему и приходят деньги, то это в основном короткие, спекулятивные вклады. Предпосылок для создания долгосрочной устойчивой базы по-прежнему нет.

 

Эффект бумеранга

Какие последствия могут иметь принимаемые решения?

В первую очередь, из-за сокращения процентной маржи банки ожидаемо столкнутся с уменьшением чистого процентного дохода и вынуждены будут компенсировать такую потерю за счет других источников – комиссионных доходов и прибыли от операций с иностранными валютами. Поэтому следует ожидать увеличения комиссий, взимаемых банками, и увеличения спреда, получаемого при обмене иностранной валюты. То есть заплатят за «дополнительную поддержку реального сектора экономики» потребители финансовых услуг.

Второе следствие – снижение реальной доступности кредитов. Несмотря на то что банки могут анонсировать выдачу кредитов по невысоким ставкам и по-прежнему давать регулятору статистику, отражающую смягчение условий по кредитованию, реальная выдача кредитов потенциально может снизиться, поскольку получить кредит по ставке ниже ставки депозита будет чрезвычайно сложно. Увидеть данные тенденции можно, проанализировав динамику задолженности по кредитам различных секторов экономики. За период с 1 октября 2020 г. по 28 февраля 2021 г. задолженность по кредитам физических лиц росла в двух из пяти месяцев, в то время как до этого она увеличивалась каждый месяц. Кредитование предприятий частного сектора в национальной валюте в сентябре 2020 г. за месяц сократилось на 315 млн руб., в ноябре 2020 г. – на 182 млн руб., хотя ранее объем кредитования рос ежемесячно. И только задолженность по кредитам предприятий госсектора каждый месяц росла без отрицательной динамики. Когда банки поймут, что минимизация процентной маржи – это всерьез и надолго, мы увидим разграничение кредитов: дешевые будут предоставляться предприятиям госсектора, по более высоким рыночным ставкам – предлагаться всем остальным.

Третье следствие – уменьшение прибыли банков и отчислений в резервы. Помимо понятного любому предпринимателю тезиса о том, что прибыль является залогом устойчивого функционирования бизнеса, следует помнить, что операционная прибыль, получаемая банками, – источник для формирования резервов. А это защитный буфер в отношении кредитных рисков, с которыми сталкивается банк. Если какой-либо кредит списывается как безвозвратный, именно резервы позволяют смягчить неблагоприятные последствия. Обычный размер резервов составляет 25–75% операционной прибыли банков, в зависимости от того, является ли кредит на финансовые учреждения государственным или частным. У госбанков из-за высоких кредитных рисков отчисления съедают большую часть заработанной прибыли. Все вышесказанное подводит к простому выводу – ограничение прибыли банков сокращает их возможности по формированию резервов.

***

Решение о сохранении ставки рефинансирования, несмотря на ускорение инфляции, ознаменовало отказ Нацбанка от проводимой прежде процентной политики. Отрицательная процентная маржа, с которой банки столкнулись в IV квартале 2020 г., из временной антикризисной меры стала решением, принятым на неопределенный срок. Единственный орган, который мог повлиять на данную ситуацию, – Нацбанк – фактически «прогнулся» под требования правительства и повернулся спиной к белорусским банкам, создавая предпосылки для нарушения финансовой стабильности. Пока же банки находятся в положении утопающих, которым предлагается спасать себя самим, что приведет к росту стоимости финансовых услуг, дефициту кредитов, выдаваемых на рыночных условиях, и снижению запаса финансовой прочности банковской системы.