А может это зеркало — кривое?

М.Х.: Причин здесь много, причем на каждом из уровней этого отношения они свои, специфические. Главная из них в том, что предмет социологии -- одна из наиболее сложных и противоречивых сфер человеческой деятельности -- социальная, в процессе своих изысканий она постоянно обнаруживает и высвечивает серьезные противоречия общественного развития.

Вторая причина -- незнание сути и возможностей социологии со стороны тех, кто высказывает к ней тот или иной скепсис. Третья -- преднамеренное ее "гонение" отдельными гражданами, журналистами и даже учеными (чаще всего представителями естествознания, отдельными правоведами и экономистами).

И наконец, следует признать, что нигилизм оценок роли социологии и результатов исследований в значительной, даже определяющей степени порождается заказным характером результатов и недобросовестностью или непрофессионализмом (чаще всего) самих исследователей. К сожалению, порочная практика "кто платит -- тот и заказывает музыку" имеет место и в нашей науке. Но вина здесь не только отдельных "исследователей". Раз в нашем обществе это есть, давайте вместе (и, в особенности, социологи и журналисты) подумаем, как это быстрее искоренить.

А.С.: Правда в том, что знать о себе правду мало кто хочет -- все хотят выглядеть лучше, чем есть на самом деле. Задача социологии -- быть зеркалом, дать возможность обществу взглянуть на себя как бы со стороны.

На мой взгляд, независимым исследовательским центрам народ все же доверяет. Об этом, в частности, свидетельствуют данные наших же опросов. Однако и здесь есть свое "но". Дело в том, что все мы родом из детства, а детство у нас -- социалистическое. В этом детстве мало кто слышал о прикладной социологии вообще. Исследования общественного мнения, которые тогда проводились, как правило, были "не для печати". В прессе обычно упоминались лишь опросы зарубежных социологов (работы институтов Гэллапа или Харриса, например). Так что истоки недоверия лежат в нас самих.

Однако получение социологических данных -- это одно. Другое дело -- их интерпретация: здесь мы претензии можем принять. Это как в споре о бутылке: одни говорят, что она наполовину пустая, другие -- что наполовину полная. И каждый по своему прав. Допустим, на вопрос о том, изменилось ли материальное положение респондентов за истекший год, 20% сказали, что оно улучшилось, 35% -- не изменилось, а 45% -- ухудшилось. Это распределение ответов уже говорит, что, по мнению опрошенных, ситуация в обществе по этому критерию ухудшилась. Однако, интерпретируя эти результаты, можно, например, сказать, что материальное положение большинства граждан (20+35 = 55%) либо улучшилось, либо не изменилось. В итоге, не сказав о том, сколько опрошенных отметило ухудшение ситуации, получим более привлекательную картинку.

М.Х.: Да, есть такое. Причины опять же -- в степени профессионализма исследователей или в заказном характере результатов. Причем здесь хотел бы привести второй социологический парадокс: часто ответ имеется у заказчика еще до "заказа".

Что до критериев, то они, на мой взгляд, следующие: строго соблюдай технологию исследований, будь честен и никому не подыгрывай. Причем, когда даешь результат в прессу, будь добр дать впереди справку о цели и времени опроса, объеме и типе выборки.

Абсолютно уверен: у того, кто это сделал, результат не выйдет за рамки допустимой погрешности. А поскольку наша наука имеет дело с самой тонкой материей -- человеком, давайте не будем путать ее с "весами аптекаря" и признаем за ней право, подчеркиваю, на некоторую допустимую погрешность измерений.

А.С.: Недавно на телеканале "Культура" ряд известных российских социологов публично пришли к выводу, что объективных критериев достоверности опросов нет. Есть только субъективные. Первое -- это имя социологической службы, которая проводила опрос. И второе -- печатный орган, в котором опубликованы результаты опроса. Если это издание с именем, допустим, "НЭГ", -- сведениям доверять можно. Если же это малоизвестная газета, печатающая исследования неизвестного института, -- об объективности говорить сложно. К примеру, недавно на страницах государственных СМИ Беларуси были опубликованы результаты некоего Восточно-европейского института социальных исследований -- заведения, о котором никто не слышал. Иное дело, например, результаты опросов исследовательских организаций А. Вардомацкого, Д. Ротмана, В. Тихонова, А. Касьяненко, А. Лысюка и др.

А вот критерии объективности профессионализма социологов существуют. Это -- размер выборки, порядок ее построения, методы отбора респондентов, методика проведения опроса, содержание анкеты и т.д. Если социолог работает профессионально, в строгом соответствии с процедурой, тактично, не навязывая своего мнения опрашиваемым, не искажая ничего -- опрос получится объективным.

М.Х.: Согласен, как и с тем, что именно через специфику формы вопроса и инструментария (анкеты, опросники) чаще всего и получается этот "разный" ответ. Как шутил известный социолог Гвишиани: "Каков анкет -- таков ответ". Все сводится к профессионализму социолога, его порядочности. Что касается моей оценки степени честности "социологических" технологий, я бы ответил так: они не честны и не лживы, они просто научны или не научны. И здесь в зависимости от квалификации, гражданской и нравственной позиции каждый выбирает свое. Уверен, что профессионал будет всегда играть по правилам первой позиции. На мой взгляд, проблема чаще всего в интерпретации результата, когда иногда отдельными "социологами" берется число определяющих себя по уровню доходов с "бедными" и находящимися "за чертой бедности", суммируется и выдается под новой формулировкой "нищие", оскорбляя при этом честь и достоинство своего государства. Или когда по ответу на абсолютно понятный вопрос: "Хотели ли бы вы жить в стране, где не соблюдаются права человека?" делается вывод, что абсолютное число жителей не хотят жить в Америке, Беларуси, Германии или еще какой-нибудь стране.

А.С.: От формулировки вопроса, действительно, многое зависит. Поставил вопрос чуть-чуть иначе -- уже будет другой ответ и это нужно учитывать. Так что прежде чем обвинять социологов в недостоверности результатов их исследований, используя данные других опросов, нужно посмотреть, аналогичны ли задаваемые вопросы? Если же вопросы совпадали и методика исследования была одинаковой, отличия могут быть лишь в деталях.

Мы уверены в результатах исследований, проводимых нашим институтом. За 10 лет существования проведено более 30 национальных опросов. Мы дорожим своим именем, поэтому опросы проводим тщательно, а также осуществляем специальные процедуры по проверке работы наших интервьюеров. Следует отметить, что национальные опросы -- дело достаточно дорогое. Приходится платить за работу интервьюеров, за компьютерную обработку данных, за использование техники и др. НИСЭПИ, как и подавляющее большинство научно-исследовательских организаций во всем мире, работает за счет грантов. Иногда можно услышать, что грантодатель требует предоставления "нужных" результатов. Это полная чушь. Заявку на грант мы пишем сами, обосновывая тематику проекта и необходимость тех или иных исследовательских процедур. Если грантодатель с нами согласен -- средства выделяются. Если нет -- грант достанется другим. В итоге исследования мы стремимся получить максимально объективный результат. Если представлять какие-то необъективные данные, нам перестанут доверять как граждане, так и грантодатели. Честное имя гораздо дороже!

М.Х.: Я дал бы ему оценку как весьма актуальному, современному, правомочному и абсолютно ничего, тем более Конституцию, не нарушающему. Попробую аргументировать. Во-первых, это постановление -- не чисто белорусское "ноу-хау". Оно является минимально необходимой попыткой ограничения возможности введения общества в заблуждение через непрофессиональные или заказные результаты социологических исследований. В ряде стран Запада, которые никто не обвиняет в отсутствии демократии (Франция, Бельгия и др.) уже давно действуют специальные законы, регламентирующие полномочия, порядок проведения опросов и публикацию их результатов.

Цель документа -- только максимально ограничить доступ непрофессионалов к исследованию общественного мнения в судьбоносные избирательные кампании, в ходе которых результаты непрофессионала, умноженные на определенный угол зрения заангажированного журналиста или политика, несут в общественное сознание вместо истины сумятицу и раздрай. Думаю, что нашей республике это ни к чему.

Во-вторых, оно никак не затрагивает маркетинговые и другие направления социологических исследований, где все определяет заказчик: заказывай и плати, кому считаешь нужным (хотя и ему было бы полезно знать, что лучше -- профессионалу).

В-третьих, его принятие не вызвало особых противоречий в профессиональной среде социологов. Насколько я знаю, в эту комиссию были официально приглашены представители всех государственных и негосударственных социологических служб.

Даже предприниматели давно опередили социологов и борются за чистоту своих рядов и имидж с помощью Бюро корректного бизнеса. А у нас все на общественных началах. Думаю, что и белорусским социологам, как это сделали международная и российская ассоциации, давно пора бы принять кодекс социолога и самим также побороться за чистоту своих рядов и профессиональную честь.

А.С.: Закрыть рот независимой социологии пытались неоднократно. Данное постановление -- это не первый жест такого свойства. В конце 2001г. был подготовлен проект по внесению изменений в законодательство о выборах в части проведения социологических опросов. Объединение независимых исследователей "Белорусские фабрики мысли" в ответ приняло заявление, в котором расценило проект как наступление на права граждан.

Власти, однако, чтобы не связываться с парламентом, пошли иным путем: в мае 2002г. Совмин принял постановление N 707, которым была создана комиссия по опросам общественного мнения при НАН РБ и определен круг ее компетенции. Августовским постановлением установлена форма контроля -- аккредитация социологических организаций, а также назначен глава комиссии, профессор Игорь Котляров -- один из руководителей компартии, поддерживающей Президента. Сейчас комиссия разрабатывает документы для проведения аккредитации. Поэтому пока не ясно, что будут требовать от социологов. Но предположить можно, поскольку у ортодоксальных коммунистов отношение ко всему независимому известно какое: если вы такие умные -- почему не ходите строем? Если требования комиссии в отношении необходимых для аккредитации данных превысят разумные возможности -- мы откажемся их предоставлять. Например, мы не "сдадим" наших заказчиков -- это коммерческая тайна, не выдадим своих респондентов -- это элементарная порядочность, не раскроем наших интервьюеров -- иначе их можно потерять и др. Не пройдем аккредитацию -- будем искать иные формы работы.

В любом случае недопустимо, чтобы общество получало только одностороннюю информацию. Поэтому административные меры по контролю над социологией есть прямое нарушение конституционных прав граждан на информацию. Подобные меры вполне можно было бы заменить, например, кодексом социолога, разработанным и принятым социологическим сообществом без участия властей. Это вопрос профессиональной чести, а не поприще для государственных чиновников. К сожалению, чеховских персонажей, желающих "не пущать", у нас в стране пока предостаточно.