Дезактивация банков: рублевый жир на валютной диете©
Банковская система Беларуси стойко держалась почти всю прошедшую пятилетку. Но ее последний год оказался тяжелым. Именно в 2015 г. под давлением внешних и внутренних факторов произошел самый заметный спад ряда ключевых показателей.
Международная кредитная поддержка и пропорциональная эмиссия, а также валютные кредитные линии материнских банков позволяли в 2011–2014 гг. поддерживать рост экономики относительно дешевыми валютными кредитами, несмотря на нарастание внутренних проблем и неэффективность многих из финансируемых проектов. Но в 2015 г. все страны СНГ были охвачены региональным кризисом. И самой уязвимой из них оказалась Беларусь. Поскольку руководство страны не рискнуло прибегнуть к неоднократно опробованному механизму эмиссионно-инфляционного роста, реальный сектор экономики столкнулся с резким дефицитом денег. Многие представители власти и бизнеса до сих пор считают, что вина за это лежит на «жирующих» банках, которые сами наживаются, а делиться, т.е. кредитовать предприятия и население, не желают. На самом деле, делить практически нечего – кроме балласта курсовых разниц.
Чрезвычайная долларизация экономического мышления и хозяйственной практики – от номинирования зарплат в долларовом эквиваленте до валютного кредитования – наложила свой отпечаток на любые попытки анализа ситуации. Это особенно характерно для банковской сферы. Кратный рост многих номинальных параметров, даже проиндексированный с учетом инфляции, не позволяет увидеть реальную картину и не обеспечивает ни ясности, ни сопоставимости с прошлыми периодами, другими странами, международными нормативами и рейтингами. Поэтому неизбежно приходится прибегать к сопоставлению в долларовом эквиваленте.
Роковая пятерка
Динамика основных показателей отечественной банковской системы в 2011–2015 гг. представлена в таблицах 1 и 2.
Как видим, если в рублях активы банков увеличились за 5 лет почти в 5 раз, то в долларовом эквиваленте они сократились на 1/5, причем, если в 2015 г. рублевый рост составил 30,9%, то валютный спад – 16%.
Нормативный капитал сократился на 28% за 5 лет (из которых 2/3 пришлось именно на 2015 г.), а его достаточность – с 20,45% до 18,74%. Правда, в прошлом году она возросла на 1,36 пункта благодаря масштабной докапитализации госбанков в июле 2015 г. за счет бюджета.
Доходы банков в рублях в текущих ценах с 2011 по 2015 гг. увеличились в 14,8 раза, а расходы – в 16,3 раза. При этом устойчивый рост наблюдался и в долларовом эквиваленте – вплоть до 2015 г., когда доходы сократились на 21,9%, а расходы – на 20,96%. В свою очередь, прибыль банков с 570 млн. USD в 2011 г. возросла до 640 млн. в 2014-м, но за 2015 г. сократилась вдвое – до 320 млн. USD. Всего же за 5 лет прибыль банков в долларовом эквиваленте упала на 45%, а ее доля в доходах – с вполне солидных 11,4% на начало 2011 г. до 2,6% по итогам 2015 г., т.е. в те же «роковые» 5 раз.
Таблица 1
Показатели (на конец года) |
ед. изм. |
2010 |
2014 |
2015 |
Активы |
млрд. Br |
127 537,2 |
481 530,8 |
630 463,3 |
|
млрд. USD |
42,5 |
40,5 |
34 |
Нормативный капитал |
млрд. Br |
17 632,7 |
62 241,4 |
78 626,2 |
|
млрд. USD |
5,9 |
5,2 |
4,2 |
Доходы |
млрд. Br |
15 010,2 |
183 075,3 |
223 045,3 |
|
млрд. USD |
5 |
15,4 |
12 |
Расходы |
млрд. Br |
13 295,3 |
176 095,6 |
217 186,8 |
|
млрд. USD |
4,4 |
14,8 |
11,7 |
Прибыль |
млрд. Br |
1714,9 |
7593,8 |
5858,5 |
|
млрд. USD |
0,57 |
0,64 |
0,32 |
Активы, подверженные кредитному риску |
млрд. Br |
95 140,8 |
330 569,7 |
404 862,1 |
|
млрд. USD |
31,7 |
27,8 |
21,8 |
Проблемные активы |
млрд. Br |
3376,4 |
14 450,2 |
27 672,1 |
|
млрд. USD |
1,1 |
1,2 |
1,5 |
На протяжении 4 лет показатели рентабельности держались на достаточно стабильном уровне: 1,7% – по активам и 11,8–13,1% – по капиталу. Зато 2015 г. обернулся падением первой на треть – до 1%, а второй – до 8,4%.
Объем активов, подверженных кредитному риску, постепенно возрастал в рублях и сокращался в долларовом эквиваленте с 31,7 млрд. USD до 21,8 млрд. При этом 2/3 спада пришлись на 2015 г. Доля рисковых активов в совокупных уменьшилась на 10,4 п.п., до 64,2% за 5 лет, из которых 4,4 п.п. падения пришлось на прошлый год. С одной стороны, это свидетельствует о росте диверсифицированности активов (что хорошо). Но с другой – такая динамика заставляет подозревать увеличение объема недостаточно эффективно используемых активов, что ухудшает финансовые результаты банков.
Проблемные долги в рублях за 5 лет увеличились более чем в 8 раз в рублях и на 32,4% в долларовом эквиваленте – с 1,1 млрд. до 1,5 млрд. USD. При этом 70% такого прироста пришлось на 2015 г. За 5 лет доля проблемных активов в рисковых выросла почти вдвое – с 3,55 до 6,83%, а в совокупных активах – с 2,65% до 4,39%.
Таблица 2
Показатели |
2011 |
2014 |
2015 |
Доля прибыли в доходах, % |
11,42 |
4,15 |
2,63 |
Достаточность нормативного капитала, % |
20,45 |
17,38 |
18,74 |
Рентабельность активов за год, % |
1,69 |
1,7 |
1,0 |
Рентабельность капитала за год, % |
11,77 |
13,12 |
8,38 |
Доля проблемных активов в рисковых активах, % |
3,55 |
4,37 |
6,83 |
Доля рисковых активов в совокупных активах, % |
74,6 |
68,65 |
64,22 |
Доля проблемных активов в совокупных активах, % |
2,65 |
3 |
4,39 |
Краткосрочная ликвидность |
3,38 |
1,93 |
2,12 |
Мгновенная ликвидность, % |
450,05 |
251,73 |
214,57 |
Текущая ликвидность, % |
225,31 |
133,66 |
123,35 |
Соотношение ликвидных и суммарных активов |
29,21 |
27,17 |
32,05 |
Без ликвидности
За монетарное стимулирование и щедрую раздачу льготных кредитов в предыдущие годы к концу пятилетки пришлось расплачиваться ужесточением регулирования ликвидности в банковской системе. В результате коэффициент краткосрочной ликвидности (соотношение активов со сроками погашения до 12 месяцев и обязательств со сроками исполнения до 12 месяцев) потерял более трети за 5 лет. К окончанию 2015 г. он, правда, восстановился на 10%. Это объяснимо, поскольку более «длинный» показатель меньше подвержен текущим колебаниям. Чего не скажешь о двух других более «коротких» показателях.
Текущая ликвидность (соотношение суммы активов с оставшимся сроком погашения до 1 месяца, в т.ч. до востребования, и пассивов с оставшимся сроком возврата до 1 месяца, в т.ч. до востребования и с просроченными сроками) потеряла за 5 лет 45% своего значения, из которых всего лишь 1/10 часть пришлась на 2015 г. Мгновенная ликвидность (соотношение суммы активов до востребования с пассивами до востребования и с просроченными сроками) сократилась на 52%, в т.ч. на 16% – в 2015 г. На динамике этих показателей существенно отразилось сокращение объемов кредитования, начавшееся в 2014 г.
Соотношение ликвидных и суммарных активов также имело тенденцию к сокращению – с 29,21% до 27,17% в 2011–2014 гг. Но в прошлом году оно заметно улучшилось: до 32,05% на 1.01.2016 г., что было вызвано ростом доли ликвидных активов на фоне снижения совокупных. Впрочем, данный параметр был гораздо стабильнее других за период: колебания не превысили 18%.
Структура банковского портфеля и кредитных ресурсов за 5 лет перешла в полное «подчинение» валюте. Если в начале 2011 г. доля рублевой части в активах и пассивах составляла 70%, а валютной – только 30%, то на начало 2015 г. соотношение составляло 47,5 на 52,5% в активах и 47,4 на 52,6% в пассивах, а в начале 2016 г. – уже 37,9 на 62,1% и 37,8 на 62,2% соответственно. Таким образом, доля валютной составляющей за 5 лет выросла на треть. Таков результат агрессивного роста валютного кредитного портфеля. Причина тоже очевидна: ставки по валютным кредитам были в 4–5 раз ниже, чем по рублевым, практически на протяжении всех 5 лет. Доминирование валютных заимствований сыграло свою роль в неоднократных девальвациях, состоявшихся в 2011–2015 гг., которые, в свою очередь, подрывали финансовое положение субъектов хозяйствования.
События прошедших 5 лет значительно сократили базовые параметры деятельности банковской системы и ухудшили показатели ее эффективности. Столкнувшись с локальным финансовым кризисом, банки быстро нашли выход: наращивание валютного финансирования. Это стало возможным благодаря доступности относительно недорогих ресурсов – в большинстве случаев от российских материнских банков. Однако некоторым из них в связи с началом кризиса в России пришлось отзывать (в т.ч. досрочно) финансирование белорусских «дочек» для поддержания собственных позиций. В такой ситуации можно надеяться на помощь только со стороны государства. Но оно не способно сегодня дать «анестезию» в виде монетарного смягчения и внутренней эмиссии для стимулирования потребления и экономического роста.
Динамика основных показателей банков за 2015 г. наглядно демонстрирует, что «вытянуть» реальный сектор (где положение все хуже, а в ряде сегментов – намного) из кризиса за счет финансового сектора – бесперспективная идея. На самом деле, у банков никакого «жирка», который можно было бы перекачать на поддержку предприятий, нет и в помине. При неблагоприятной конъюнктуре внутреннего и внешних рынков и сокращении ресурсов государственного бюджета исправить ситуацию путем смягчения денежно-кредитной политики и «раскулачивания» банков без привлечения внешнего финансирования невозможно.